Он читал о том, что запрещается какая бы то ни было порча конфискуемого имущества, принадлежащего отныне всему народу, что право частной собственности на землю отменяется навсегда, что землю нельзя ни продавать, ни покупать, ни сдавать в аренду, что земля переходит в пользование трудящихся на ней. И закончил:
— «Земли рядовых крестьян и рядовых казаков не конфискуются. Председатель Совета Народных Комиссаров Владимир Ульянов (Ленин), 26 октября 1917 года».
Заволновалась, загудела толпа, заговорили все разом.
— Когда делить начнем?
— Сколько на душу выйдет?
— Панских лошадей надо раздать!
— Это точно! Хотя бы дров привезти.
— А кормить чем будешь?
— И сено отнимем!
Молокович постучал ладонью о стол.
— Бабы, мужики, угомонитесь вы! — попробовал он перекричать взбудораженных, галдящих людей. Но толпа не успокаивалась. Все вместе собрались впервые и услышали такое, о чем вчера еще и во сне не мечтали. Одни поверили в новые законы и уже представляли свои наделы и доброго коня из панской конюшни, другим не верилось, что такое может быть: царь бы написал такой закон, и то не каждый поверил бы, а то какой-то Совет! А что он может? Есть ли сила у него? А кто подчинится этому Совету?
Александр Соловей поднял руку. Слова его заглушал говор толпы, но постепенно становилось тише, наконец умолкли и последние голоса.
— Здесь спрашивают, что к чему и поскольку земли давать будут? К весне поделим панскую и шляхетскую, чтобы отсеяться. А чтобы все по-людски сделать, по закону, по совести, должны мы выбрать свою власть — волостной революционный комитет. Выбирайте тех, кому верите. А кто сказать хочет, так выходи сюда, на крыльцо.
— А что там говорить? — послышались голоса.
— И так ясно!
— А я вот что скажу, — начал протискиваться вперед черный худой старик.
— Что он там скажет?
— Снова о турецкой войне будет байки плести.
— Пусть говорит!
Толпа начала расступаться.
Дед поднялся на крыльцо, снял вытертую овечью шапку, скомкал ее в руках.
— Что Советы написали, все это хорошо. Без земли мужик, вроде рыба без воды, подохнет. А вот почнем делить земельку, и каждый захочет урвать себе загон и поболе и получше. Сцепимся за чубы, колами головы один одному расчешем. Правду говорю, мужики? Следовает, надо кого-то одного слушать. Сказали, волостной, как его там, энтот самый микитет нужен. Хай будет микитет, только чтобы толково смикитил. И еще вам скажу на свой невеликий разум: лучшего чем Лександр Романов нам не найти! Что до грамоты или до справедливости, одним словом, совестный человек. Нехай будет Соловей!