Когда паны еще спали, Роман Соловей зашел в кузницу к Янису Гайлису. Старый латыш прожил век и оглох в панских кузницах, согнулся под тяжестью молота, поседели голова и усы от забот и нужды, и только глаза были ясные и добрые, как у ребенка. Янис знал Романа с молодости: они вместе батрачили в поместье Иваненки, по соседству корчевали вырубки и оба когда-то засматривались на красивую веселуху Луизу. А когда она не послушалась родителей и пошла замуж за Соловья, Янис не раз хотел встретить мешковатого Романа на узкой лесной дорожке, но никак не выпадало. Хотел, да и сам избегал этих встреч. Он успокоился только после своей женитьбы. Луизы давно нет на свете. Повырастали Романовы и Янисовы дети. Теперь у каждого свое горе. Романов Костик, убегая из румынского плена, дополз до своих окопов и погиб в первом же бою, а Янисов Донат сложил голову под Перемышлем. Встретятся старики, погорюют, повздыхают и разойдутся. А теперь не так-то просто и встретиться: Янис — под поляками, а Роман на той стороне, у большевиков, где всем командует его старший сын.
Поэтому и удивился Янис, увидев на пороге кузницы Соловья с Марылькой.
«Лабдиен», — оба поздоровались по-латышски, бросили свою ношу у порога. Роман пожал черную шершавую ладонь кузнеца и сразу взялся за отшлифованную сотнями мужицких рук ручку — стал раздувать большой кожаный мех. Загудел горн. Янис ласково посмотрел на невысокую стройную Марыльку. Она была чуть темнее матери, а так — вылитая Луиза. Насупил брови и спросил у Романа:
— Чего это вас нелегкая принесла? Увидят легионеры и всыпят по «двадзесце пенць»[17].
— Ты ж, может, не продашь, откуда мы? А на лбу ни у кого не написано, какой он: красный или белый. Морщак и армяк — одна хворма и тут и там… Это ж наскребли в засеке трохи гречки да в крупорушку принесли.
Янис смотрел на Соловья и улыбался в желтые, прокуренные усы.
— Ты мне, Роман, хоть теперь голову не дури. Мы уже старые, и делить нам нечего.
Он взял мешочек. Приподнял его и взвесил в руке. Покрутил головой и засмеялся.
Марылька с тревогой следила за кузнецом.
Янис молча большим совком разгреб кучу угля.
— Все, что надо, можешь спрятать здесь, а гречку неси на крупорушку.
Прихватив гаечный ключ, он вышел во двор и начал подтягивать гайки на старом возу, посматривая по сторонам.
Роман с дочкой вынули из котомки восемь гранат, все их сложили в один мешок, сверху присыпали гречкой, завязали и загребли углем. Увидев, что все готово, в кузницу вернулся Янис.
— Говори, что дальше делать.
— Придет к тебе человек с ключом от этого замка, — Роман достал из кармана небольшой замок от сундучка, — ему и отдашь. Вот и вся твоя работа. Ключ подойдет, — значит, он.