— При всем уважении, Босс, это не твоего ума дело! — вызывающе ответил он, приподняв шляпу рукой.
— Отвечай! Это ты убил треклятого Штайера?
— Ты что, сбрендил? Как бы я смог это сделать?
— Черт возьми, Ян! Скажи: да или нет?!
— Да не виноват он! — раздался голос от двери, — Босс, понятно же, что это не Ян!
Я злобно глянул на вошедшего Марио.
— Если ты хочешь в чем-то признаться, то сейчас самое время! — со злостью бросил я, — Ты-то ведь тоже уходил из дома! Да и стрелять мастак, не хуже Яна!
— Только не с этим! — Марио покрутил перед лицом забинтованной рукой, — И, кстати, там народ уже на подходе!
Черт! Черт! События развиваются слишком быстро, и мы опять к ним не готовы!
— Эля, Сюзи, останьтесь внутри, — ледяным тоном приказал Ян.
Он прошел к выходу, ни разу не сбившись с шага, я последовал за ним, Марио и Константин вышли на улицу впереди нас.
Я стоял и щурился от яркого солнца. Сегодня было не так жарко, как вчера, на небе появились несколько облачков, но все равно для отдыха погода подходила идеально. Эх, сейчас бы на озеро, окунуться.
— Может, закрыть ворота? — озабоченно спросил Марио.
— Не трогай! — категорично отрезал Ян, — И вообще... отойдите-ка все в сторонку. Говорить буду я. Один.
— Ты уверен? — я с сомнением глянул на пожилого мужчину, вставшего посреди двора.
— Я знаю, что делаю, Глеб, — он даже головы не повернул, — Доверься мне!
Я глянул на Константина, тот пожал плечами. Кивнув головой в знак согласия, я отошел в сторону, усевшись на небольшой чурбачок возле дровяного сарая. Марио и Вольский последовали моему примеру, расположившись неподалеку.
Взглянул на дорогу — по ней шествовала разнородная людская масса, размахивая руками и выкрикивая какие-то лозунги.
Ян стоял в центре двора, напротив распахнутых ворот, спокойно опустив руки и гордо вскинув подбородок. Он ждал, не выказывая никаких признаков волнения.
Толпа — дикий слепой зверь, как любил говаривать Ханс. Этот зверь не понимает слов, у него нет разума. Он ощущает только самые простейшие эмоции — страх, похоть, упоение, вседозволенность, ярость.
Но, как оказалось, и на этого могучего зверя нашлась управа. Шаг людей постепенно замедлялся, самоуверенность куда-то исчезала, и, дойдя до самых ворот, толпа остановилась.
Я словно в первый раз взглянул на Яна — настолько сильной, властной и величественной казалась его фигура напротив разношерстного собрания жителей города. Никто из них не осмелился сделать ни шага внутрь ворот.
— Вот он! Слепой Убийца! — раздался голос из первого ряда толпы, — Хватайте его!
Впрочем, сам крикун не спешил подавать пример рвения.