Мы поскакали. Аннели направила лошадь к пламени, но та брыкалась, визжала и отказывалась приближаться вплотную. В итоге скакун взвился на дыбы, замолотил копытами. Даже я всем телом чувствовал жар, что уж говорить о лошади. Тогда пиратка дернула за поводья, и мы двинулись галопом вдоль линии огня.
Иногда еще виднелись игроки, хотя из-за дыма порой сложно было разобрать, кто из них кто. Где-то ржали и топали другие кони, в страхе вставая на дыбы. В какой-то момент лошадь сильно прыгнула — я так и не успел сообразить, что происходит, ибо закашлялся. Стена огня вдруг оказалась позади. Вместо нее впереди зашелестели листья деревьев.
Мы проскакали еще некоторое время, и впереди уже слышались знакомые звуки боя. Аннели достала револьвер, и, стоило впереди появиться испанцам, как они один за другим начали падать в брызгах крови. Выжившие отскочили от мчащейся лошади. Но затем разнесся выстрел, лошадь тут же дернулась, уронила пену с оскаленных зубов, запнулась и стала заваливаться на бок. Аннели резво вынула ноги из стремян и прыгнула. Я не придумал ничего лучше, как ухватиться за ветку над головой, повиснуть, а затем спрыгнуть.
Мгновеньем позже животное уже лежало на земле. Аннели приземлилась аккурат на стрелявшего испанца, после чего интенсивно начала долбить его головой об землю. С каждым ударом здоровье врага сокращалось на четверть, пока не исчезло полностью.
Надо же было угораздить попасть в самую гущу врага? Ни одного союзника поблизости не было, зато испанцы полезли со всех сторон. Одна из пуль угодила пиратке в плечо. Пока она фехтовала с очередным нападавшим, я сражался с мушкетером. Тот несколько раз был близок к тому, чтобы разбить мне челюсть прикладом, но в какой-то момент мой ятаган отсек ему палец. Он вскрикнул, и второй клинок тем временем вонзился в грудь.
Не успел я вынуть ятаган, как услышал свист очередного лезвия. Инстинктивно пригнулся, и промахнувшееся лезвие колыхнуло волосы у меня на голове. Откинулся назад, тем самым спиной впечатавшись в кирасу испанца. Его меч оказался впереди меня, а руки сильно обхватывали мои плечи. Он собрался заехать рукояткой оружия мне в подбородок, но на полпути уронил клинок и обмяк. Это вмешалась Аннели.
Какое-то время мы продолжали сражаться, хотя глаза давно слипались от крови и пота. Несколько раз мы прижимались друг к другу спинами, поскольку испанцы то и дело норовили окружить. Еще хорошо, что нас закрывали растущие кругом деревья — отсюда доносились лишь на звуки звенящей стали. В ином случае нас давно бы задавили числом или расстреляли.