Разлом больше походил на рваную рану, края которой кто-то жестоко вывернул наружу. Пульсирующее бело-синее нутро выплескивалось оттуда тысячами и десятками тысяч таких же неестественно ярко сверкающих кристаллов. Такие же кристаллы росли на притихшем поле. Такие же острые грани виднелись и на уродливых деревьях. Они, эти кристаллы, раздвигали окружившее их пространство искусственно, насильно, и теперь медленно, но неумолимо расползались во все стороны, попутно меняя и уродуя все, к чему прикасались.
Единожды глянув на это нечто, я больше не сомневался в словах своей богини.
Вот они, Врата…
Разлом, откуда к нам упрямо лезла какая-то дрянь. Причем лезла годами, тысячелетиями, постепенно разрушая саму основу нашего мира. Меняя его под себя. Грубо вмешиваясь в текущие в нем процессы.
А еще я увидел, как болезненно изгибается над разломом сгустившаяся в отчаянной попытке себя защитить Тьма. Та самая, НАША Тьма, которой мы были обязаны всем, что имели.
В какой-то момент я ощутил то самое гадливое чувство, которое испытал, увидев заготовку Врат в убежище умрунов. Над ними точно так же изгибалось и стенало изуродованное пространство. И Свет, и Тьма отчаянно сражались за каждую пядь земли, которую постепенно отвоевывало у них запредельное нечто. Но если там Вратами, по сути, служила полоумная ведьма, согласившаяся принять в себя уродливое зерно, то здесь чужеродная ткань прорывалась извне. Из распахнутого, омерзительно зияющего нутра, один вид которого вызывал непередаваемое отвращение.
– Эт-то… неестественно… – сглотнув подступивший к горлу комок, выдавила из себя Хокк.
– Это мерзко, – прошептала Триш, отводя глаза.
– Чудовищно, – согласился с ней Тори.
– Этого не должно здесь быть, – так же тихо добавил вцепившийся в мою руку Роберт.
И с этим было трудно поспорить.
Мальчик, правда, глаз не отвел, открывшаяся нам картина его не напугала, и на его лице помимо отвращения я увидел и решимость. Но, честно говоря, пока не представлял, что тут можно сделать.
– Статуи – это ведь маги? – неожиданно подал голос Мэл. – Те самые темные, которые однажды уже пытались закрыть Врата?
Я дернул щекой.
Да. Люди – единственное, что во всем этом зрелище казалось более или менее правильным. Сотни людей. Огромное количество темных, которых наши боги призвали в попытке остановить то, что начал какой-то безумец.
Здесь были сотни магов!
За ними стояли сами боги!
На то, чтобы остановить разлом, была брошена прорва сил!
И все равно они не справились.
Что же тогда сможем сделать мы? Семь почти обычных людей, среди которых две женщины и один ребенок?