Я молча покачал головой. После этого незнакомец приблизился, встал рядом. Но при этом в отражении я увидел не человека, а все ту же зубастую тварь, которая, встретившись со мной взглядом, вкрадчиво прошептала:
– Позволь, я тебе подскажу…
В тот же миг мне в руку спланировал клочок бумаги. Кусок старой, пожелтевшей от времени газетной вырезки, на самом верху которой чернела полуистершаяся надпись: «Столичный вестник». А чуть ниже виднелся написанный крупными буквами заголовок: «Ужасное происшествие в Белом квартале!»
У меня перед глазами все поплыло, а затем в памяти само по себе возникло содержание этой самой заметки:
«После долгого расследования Королевский суд Алтира, наконец-то, огласил приговор юному графу Артуру Кристоферу де Ленур и признал его виновным в совершении жестокого убийства… Два дня назад около часа пополуночи граф Кристофер де Ленур был найден повешенным в собственном кабинете… убитая горем графиня Элеонора де Ленур выбросилась из окна собственной спальни…»
Да, когда-то я уже видел эту страшную статью. Но только сейчас вспомнил, что именно после этого в моей душе что-то оборвалось. Глухие черные стены, которые сомкнулись вокруг меня, как тюремные решетки. Внезапное оцепенение. Оглушение. Такой же внезапный ужас. И холод… невыносимый, воистину смертоносный холод, от которого останавливается сердце.
Он и сейчас проснулся в моей душе, ненадолго вернув в то страшное мгновение. Зато я вспомнил… вспомнил, как именно стал темным магом, после чего проклятая газета с шорохом смялась в моем кулаке, а затем вспыхнула серебристой искоркой и исчезла, больно уколов мою руку.
– Мастер Этор Рэйш, – снова шепнула зубастая морда в зеркале. – Ты помнишь его, Артур?
Я вздрогнул, когда во тьме зародилась и бесшумно спланировала в мою ладонь еще одна искорка.
Да. Теперь я вспомнил еще кое-что. И короткую вспышку боли, и затмившую ее пелену безумия, и собственные метания по смертоносному болоту. И те горько-серые дни на затерянном посреди Алторийской трясины острове, где больше десяти лет назад меня встретил мой первый и единственный настоящий учитель.
– Верль, – в третий раз шепнула опасно близко стоящая тварь, предвкушающе облизнув черные губы.
Очередная искорка юркнула мне в руку, и я как наяву увидел острые шпили городской ратуши, хмурое лицо Йена, приветливо распахнутые двери городского храма и человека, который некогда меня там встретил и который чуть позже отправил в столицу.
– Лотий, – тихо выдохнул я, во все глаза глядя на скалящееся во все сто зубов отражение.
– Алтир, Рэйш, – напомнил бывший жрец. – Отец Гон… Палач… двойной убийца…