Я кашлянул.
– А ты не помнишь?
Лора болезненно дернулась, как-то вся съежилась, и вот тогда до меня начало доходить.
– Хокк, ты серьезно? – тихо спросил я, пристально изучая вцепившуюся в подлокотники магичку. – Что сохранилось в твоей памяти по поводу твоего дара и моего предложения? Что ты помнишь?
Лора затравленно метнулась взглядом по сторонам.
– Помню, как мы устраивали облаву на двойного убийцу. Помню, как мы стояли с Триш и Тори в оцеплении.
– Адрес?
– Не… не уверена, – прошептала Хокк, снова подняв на меня полные ужаса глаза. – После того, как Корн отдал приказ, я почти ничего не помню. Ту ночь. Одни обрывки. Говорят, меня ранили…
Я покачал головой.
– Нет, Хокк. Тебя убили.
– Палач… – вздрогнула магичка и смахнула с глаз невидимую пелену, словно какой-то кусочек ее памяти все же ненадолго вынырнул из забвения. – Да. Его я как раз помню. А потом – ничего. Боль. Темнота. И голос целителя, сообщающего, что я абсолютно здорова.
– Что ты помнишь дальше?
– Всего по чуть-чуть. Мы были у Корна… он подписал приказ о моем переводе в западное Управление… потом Йен, Триш, Лиз, Тори… мы что-то расследовали вместе… какие-то мелочи, ничего серьезного. А потом вдруг я здесь. У тебя. Но совершенно не понимаю, что я тут делаю!
Я уставился на тревожно выпрямившуюся коллегу совсем другими глазами.
Это что же, все последние недели, которые я считал ее просто взвинченной и взбалмошной, она попросту не могла справиться с «болезнью», которая не так давно поразила мать Роберта? Вероятно, просыпаясь поутру в чужой постели, долго вспоминала, как в ней оказалась. Сомневалась. Думала. Затем видела меня… недолго. В лучшем случае, за завтраком. И, ничего не понимая, торопливо сбегала в Управление, старательно гоня от себя тревогу. С головой уходила в работу. Быть может, иногда все же вспоминала, особенно если прогуливалась на темную сторону. После чего успокаивалась, снова начинала вести себя нормально. И так день за днем, пока воспоминания о самом кошмарном дне в ее жизни не вымылись из памяти почти полностью.
Тьма. Я болван, если сразу не заподозрил неладное. Эти странные всплески, пики необъяснимого раздражения, случающиеся у людей, которые чего-то не понимают, хотя очень стараются понять. Периоды благополучия, которые всегда наступали после занятий и хотя бы кратковременного перехода на темную сторону…
Я поджал губы.
– Ты находишься здесь по той причине, что так мне удобнее тебя контролировать. После того, как ты вернулась к жизни, твой магический дар усилился и стал нестабильным… полагаю, это ты если не вспомнила, то хотя бы поняла. Вокруг тебя взрывались предметы, выходила из-под контроля Тьма. Ты стала представлять опасность даже для себя самой. И Корн посчитал, что у меня получится привести тебя в порядок, поэтому и был написан приказ о переводе.