Так или иначе, но никакого мимеографа у Горького не нашли. Ну а сам Алексей Максимович вновь оказался в нижегородском остроге, а затем был выслан «под особый надзор полиции» в Арзамас. Там здоровье писателя резко ухудшилось – легочный туберкулез, и жандармы в ноябре 1901 г. разрешили ему отправиться в Крым.
Тогда прямого поезда Арзамас – Симферополь не было, и Горькому пришлось ехать через Москву. Ну а там на площади Курского вокзала собралась большая толпа поклонников и знакомых. И тогда руководство Департамента полиции предприняло лихую спецоперацию. Пассажирский поезд с Горьким был остановлен недалеко от Курского вокзала на станции Москва-Сортировочная. Писателя силой вытащили из вагона и повели на другой путь, где уже стоял вагон с паровозом. И вот «спецрейсом» Горького доставили в Подольск, а там посадили на скорый поезд, идущий в Симферополь.
11 января 1905 г. Горький был заключен в Петропавловскую крепость по обвинению в составлении воззвания о ниспровержении существующего строя. Под давлением общественного мнения правительство вынуждено было освободить Горького.
13 марта 1914 г. Горький отправился на отдых в Финляндию в местечко Мустамяки Выборгской губернии. И туда уже 15 марта прибыл специальный филер Андрей Сидоров, представивший отчет начальнику Финляндского жандармского управления полковнику О.М. Еремину, ну а тот отправил свое донесение в Департамент полиции.
Летом 1914 г. Горький снял дачу в деревне Кирьявала. И вот 7 июня 1914 г. полковник Еремин запрашивает Департамент полиции, нужно ли устанавливать за дачей постоянное наружное наблюдение? Ответ: Не надо, но чтобы филеры регулярно посещали район дачи и следили за всеми «выездами Пешкова».
Ну и далее до февраля 1917 г. Горький и на родине, и «за бугром» находился под бдительным наблюдением «рыцарей империи».
Много страдал от произвола полиции и Маяковский. Это сейчас любимец нынешней власти Солженицын утверждал, что «при царе была свобода».
Ну а Маяковский, 12-летний мальчик, запомнил другое. В 1905 г. в Тифлисе (Тбилиси) черносотенцы устроили шествие, в начале которого несли портреты царя. При этом они требовали от всех прохожих снимать шапки. Толпа гимназистов отказалась это делать. Тогда их атаковали казаки, пустив в ход нагайки, а затем и огнестрельное оружие.
Замечу, что Маяковский не одинок. Аркадий Аверченко писал о губернаторе, который, проезжая в пролетке по городу, требовал, чтобы все гимназисты отдавали ему честь. А зазевавшихся, даже из младших, отправлял под арест.
Ну а Горький писал о самарском архиерее: «Наиболее славен был такой подвиг его: во время поездки по епархии, в непогожий день, у него сломалась карета около какой-то маленькой, заброшенной деревеньки, и он должен был зайти в избу крестьянина. Там, на полке, около божницы, он увидал гипсовую голову Зевса, разумеется, это поразило его. Из расспросов и осмотра других изб оказалось, что изображение владыки олимпийцев, а также и статуэтка богини Венеры есть и еще у нескольких крестьян, но никто из них не хотел сказать – откуда они взяли идолов. Этого оказалось достаточно, чтоб возбудить уголовное дело о секте самарских язычников, которые поклонялись богам Древнего Рима. Идолопоклонников посадили в тюрьму, где они и пробыли до поры, пока следствие не установило, что ими убит и ограблен некий торговец гипсовыми изделиями Солдатской слободы в Вятке; убив торговца, эти люди дружески разделили между собой его товар, и – только».