«У меня же в засаде попал и известный поэт Владимир Маяковский, – вспоминал Морчадзе. – Во время составления протокола, когда Владимиру Маяковскому пристав задал вопрос, кто он такой и почему пришел сюда, Маяковский ответил ему каламбуром:
– Я, Владимир Маяковский, пришел сюда по рисовальной части, отчего я, пристав Мещанской части, нахожу, что Владимир Маяковский виноват отчасти, а посему надо разорвать его на части.
Общий хохот…»[129].
Меньше чем через два часа полиция явилась на квартиру Маяковских, предъявив ордер на обыск. К огорчению жандармов обыск оказался безрезультатным – никакой крамольной литературы и улик, относящихся к побегу политкаторжан, обнаружено не было. Но Маяковского все же арестовали.
На следующий день после ареста его вызвали на допрос. На вопрос по существу дела Маяковский ответил: «2 июля сего года около 1 часа 20 мин. дня я пришел к Елене Алексеевне Тихомировой просить работы по рисованию, так как я знал, что там могу найти работу. О побеге из Московской женской тюрьмы заключенных я знаю из газет, других сведений о побеге я не имею. Из заключенных в Московской женской тюрьме я никого не знаю».
Любопытно постановление московского градоначальника генерал-майора Адрианова: «получив сведения, дающие основание признать дворянина Владимира Маяковского вредным для общественного порядка и спокойствия, руководствуясь § 21 высочайше утвержденного в 31 день августа 1881 года Положения об усиленной охране, постановил: означенного Маяковского впредь до выяснения обстоятельств дела заключить под стражу при [пропуск] с содержанием согласно ст[атьи] 1043 Уст[ава] угол[овного] судопр[оизводства]. Настоящее постановление, на основании 431 ст[атьи] того же устава».
Как видим, в 1909 г. человек мог оказаться в тюрьме, если жандарм счел его «вредным для общественного порядка и спокойствия».
«Сидеть не хотел. Скандалил. Переводили из части в часть – Басманная, Мещанская, Мясницкая и т. д. – и, наконец, Бутырки. Одиночка № 103», – писал Маяковский в автобиографии.
За возмущение (то есть хулиганство) Маяковского отправили в Центральную пересыльную тюрьму, в знаменитую «Бутырку».
24 августа 1909 г. Маяковский подал прошение в Охранное отделение об освобождении:
«В Московское Охранное отделение
Содержащегося при Центральной пересылочной тюрьме
политического заключенного дворянина
Владимира Владимировича Маяковского
Прошение
Ввиду того, что у Охранного отделения нет и, конечно, не может быть никаких фактов, ни даже улик, указывающих на мою прикосновенность к деяниям, приписываемым мне Охранным отделением, что в моей полной неприкосновенности к приписываемому мне легко убедиться, проверивши факты, которые были приведены мною при допросе как доказательство моей невиновности, – покорнейше прошу вас рассмотреть мое дело и отпустить меня на свободу».