Я надеялся, что мне удастся посмотреть ещё на один большой город, который мы должны были достигнуть в конце нашего пути, но сбыться моей мечте было не суждено. Поездка наша закончилась на какой то не большой станции перед Москвой, где нас всех дружно вывели из вагонов и пересадили на давно ожидавшие нашего прибытия телеги. Покидать не очень тёплые квартиры на колёсах не хотелось и совсем не потому, что мы к ним привыкли. Желания такого ни у кого не было по другой причине, на улице шёл настоящий, осенний дождь, который в состоянии был добраться до самых костей в считанные минуты. Но по словам нашего уважаемого капрала, природные явления не могут быть помехой для настоящего солдата, каковыми нас уже считают наши командиры. Пришлось выполнять их приказ, раз он поступил, не зависимо от того нравится тебе садиться на мокрые телеги или нет.
Настроения рассматривать, что творится вокруг, когда не хочется смотреть на то, что рядом делается, у меня не было. Всю дорогу я ехал, разговаривая сам с собой и совсем не много с капралом. С собой говорил про дурацкую погоду, про грязь под ногами, забрызгавшую все сапоги, про медленно плетущуюся лошадь и ещё чёрт знает о чём. А с капралом, да о чём с ним можно было говорить кроме, как не о службе. Вот её мы и обсудили, в нескольких фразах.
Время в пути то замедлялось, в те моменты, когда я смотрел на спины товарищей, сидевших впереди и по которым уже лились не ручьи, а целые реки из дождевой воды, то вдруг ускорялось, после какой нибудь весёлой истории, рассказанной кем то из попутчиков. Поэтому определить, за сколько именно мы добрались до нормальной дороги, я не смог, но, когда мы выехали на неё мои внутренние часы, которые никакой дождь обмануть не в состоянии, подсказали, пора обедать. Сняв со спины мешок, где находились все мои вещи и небольшой тормозок, в виде двух сушёных лещей, купленных вчера, на одной из очередных станций, достал оттуда одну из рыбин и ловким движением оторвал ей голову. Затем очистил её от чешуи, стараясь при этом хоть как то защитить ароматный продукт от попадания на него влаги и отрывая небольшие куски стал утолять голод. Приближение обеда почувствовал не я один, а запах, от сушёной рыбы, привлёк внимание, точно, не только меня.
— Слышь, Максим. Кусочек оторви — попросил меня доброволец, сидевший рядом.
Солдат от обычного человека тем и отличается, что всегда готов помочь товарищу и без промедления откликнуться на его просьбу. Так что через три секунды в руках у меня остался только маленький кусочек от хвоста и мне пришлось доставать вторую часть моего запаса. Её я так же быстро поделил между теми, кому ничего не досталось в первый раз и почти тут же забыл о нём, переключившись на мысли о грядущем обеде.