Оловянными солдатиками замерли у самого берега.
Нет, это точно месть Грейстока. Мне за нашу с ним свадьбу.
— Не желаете присоединиться? — с улыбкой предложила я, гадая, напишут ли они о моём предложении в отчёте Кристоферу или постесняются. — Водичка чудесная, такая чистая, прохладная. Представляю, как вам сейчас жарко. На вас же столько всего надето. Раздевайтесь!
Агенты вытаращились на меня, как на ненормальную.
— Что, боитесь, начальник отругает?
— Ваше сиятельство, мы на работе! — оскорблённо заявил усатый.
Ну хоть не светлость — и то радует.
— Скучная у вас работа, и начальник не подарок. Жаль мне вас, мальчики.
Сказав им всё, что хотела сказать, я продолжила плавать в своё удовольствие. Плавала где-то час, пока агенты жарились на солнце.
— Точно не передумали? — спросила их в последний раз.
Няньки-разведчики покачали головами.
— Ну тогда пойдёмте обедать. — С этими словами я вынырнула из воды и не спеша зашагала к берегу, наблюдая за тем, как округляются глаза и вытягиваются лица агентов.
Видимо, не рассчитывали они на столь близкое знакомство с леди. Вернее, с её телом. И если они не напишут об этом в отчёте моему мужу, я сама ему с удовольствием всё расскажу.
На то, чтобы вытряхнуться из шокового состояния, агентам потребовалось секунд десять. Поняв, что если продолжат пялиться на её новоиспечённую светлость, совершенно, к слову, голую (не люблю купаться в одежде, к тому же я у себя дома), его давноиспечённая светлость их запросто четвертует, колесует или вздёрнет на дыбу, агенты отвернулись.
— Всё так ужасно? — невинно поинтересовалась я, останавливаясь на берегу и отжимая волосы.
— Ваше сиятельство, пожалуйста, оденьтесь, — попросил тот, что был постарше.
— Но я же мокрая. Сначала мне надо обсохнуть.
Может, только послышалось, но, кажется, агенты заскрежетали зубами.
Я не стала их долго мучить. Скрутив волосы в тугой узел, оделась и пошла отвязывать Джокера.
— Не знаю, как вы, господа, а я умираю от голода.
Полагаю, что они готовы были скончаться от злости, но пока держались: не кончались и мне ничего не высказывали. Посмотрим, надолго ли их хватит. Уж точно не на дольше, чем до моего следующего разговора с Грейстоком.
Я была зла на Кристофера. Хотя зла — это ещё мягко сказано! Вот что за привычка всегда действовать нахрапом? Нельзя вот так просто ворваться в мою жизнь после того, как семь лет назад бесцеремонно выставил из своей!
Я всё понимаю: сейчас его вынудили обстоятельства. Но это не даёт ему право угрожать Куперу арестом, а мне перекрывать воздух, подсылая своих подчинённых. Я свободная пташка, и нечего сажать меня на привязь. А ещё нельзя мной командовать и указывать, к какому часу мне следует быть готовой и когда он изволит со мной поужинать.