Мы опускались безостановочно.
Иногда, просыпаясь, мы слышали дикие, хриплые голоса снаружи. В окошке горела тусклая кровавая заря, и мы не знали - закат ли это или рассвет.
Иногда доходил до нас далекий гром и шум, железный лязг - на рельсах горели огни семафоров, - мы знали, что это большая станция, но какая - нам не говорили. Может быть, Новгород? Может быть, Ленинград?
И снова резко содрогался вагон, и кочующий гроб уходил в безмерное пустое пространство.
Когда вечерело и последние косые лучи солнца падали в вагон, мы выдергивали доски из нар и устраивали при окошке скамейку. На эту скамейку садились тесно на верхних нарах, как куры на насест, прижимаясь друг к другу. И пели под грохот поезда, пели долго, заунывно, русские песни с польским акцентом - протяжные песни, от которых становилось на сердце тоскливо и прохладно...
Далека ты - путь-дорога.
Выйди, милая моя!
- Мы простимся с тобой у порога,
И быть может - навсегда...
И когда темнело совсем, простертые во мраке - лицом к лицу - рассказывали друг другу свою прошлую жизнь, хотя не было теперь большого смысла в разнице нашего опыта и наших воспоминаний.
"Работать! - говорил мой сосед, наборщик из Варшавы, с худым и нервным лицом. - Я никакой работы не боюсь. Пусть только дадут возможность, а мы покажем, что лучше их справимся с работой. В Пинске я был маляром. Никогда я раньше не был маляром, но это совсем нетрудно. Если есть голова на плечах, можно каждую работу понять. Ну, что они могут сделать с нами дурного? Будем вместе жить и вместе работать - только всего!"
"Что это за страна? Что за странные люди? Что им нужно от нас? В Польше мы себе иначе их представляли. Почему нас бросили в тюрьму? Почему не дают нам вернуться к семье, домой - в Палестину?"
И я рассказывал соседу, что знал об этой таинственной стране.
"Страна, в которую мы едем, не лежит ни в Европе, ни в Азии. Ошибка - считать русских за европейцев.
Ты их видел в Пинске и знаешь теперь, что это не европейский народ.
Но это и не азиаты.
Это - Евразия, народ середины".
Уже тысячу лет живут евразийцы на рубеже Востока и Запада, между Азией и Европой.
Культура Европы вылилась в одну великую идею: это идея Человека, идея индивидуальной свободы и достоинства.
Мы, евреи, первые научили мир, что человек создан по образу и подобию Бога. Греки и римляне прославили Человека, и идея Свободы росла в Европе вплоть до эпохи просвещения и Великой французской революции, которая провозгласила права Человека и Гражданина.