Луна резала шикарное блюдо кусочками и жевала, не различая вкуса. Она не видела мать уже пять лет, а сестру Марианну – пять с половиной. Теперь Луна покупала свои лепешки в кубинской лавочке на углу, где их заворачивали в пластик и продавали на вес.
После ужина Джо повел ее на танцы. Они выпили шампанского, кинули в рот по маленькой таблеточке небесно-голубого цвета, и он почувствовал, как с каждой басовой нотой и звуком ударных внутри раскрывается и расцветает вселенная.
– Пятьдесят баллов! – кричала Луна, перекрикивая музыку. – Сто, – шептала она ему на ухо.
На рассвете Джо снял номер сьют в отеле «Бетси», тихую прохладную комнату, размером больше, чем вся квартира Луны. Они не стали выключать свет, но широкий размах спины Джо и его длинные руки окружили ее темнотой, а потом она закрыла глаза и заснула, как будто была на самом дне глубокого моря.
* * *
Джо рассказал Луне, как все произошло. Просто и трагично. Он был без памяти влюблен в Сандрин. Ему всегда было мало всех женщин, всех подружек, всех свиданий, съемов и одноразовых трахов. Больше, больше, еще, кожа, язык, грудь, ниже, господи, столько женщин, как он мог выбрать только одну? Но в Сандрин всего было достаточно. Достаточно, потому что самое широкое разнообразие в конечном счете утомляет, правда? В конце концов все свелось к запахам, множеству запахов, и все они на нем: тела, духи, то, как пахнет шея женщины, и подмышка, и между ног. И каждая была другой! Как можно уследить за всем этим! Он уже начинал волноваться, не теряет ли чувство запаха, потому что все женщины стали казаться одинаковыми, что выглядело как ужасный поворот событий. А с Сандрин он мог фокусироваться на ее отдельных частях: он знал, чего ожидать от ее запястья или от волос, когда они куда-нибудь собирались. Ему было комфортно, если он был уверен, что она рядом с ним. Если знал, чего она хочет и что может сделать. И это знание стало более важным, чем все сюрпризы. Наконец – наконец! – он понял, что такое достаточно.
Но он ошибался.
* * *
Как-то ночью Донни дождался Луну на парковке после конца смены. Было четыре утра, от воды поднимался легкий холодок. Мусорные ящики ресторана были переполнены. Обычно ее провожали до машины Дима или Хорхе, но сегодня она провозилась с уборкой, а потом долго считала свои чаевые, и Родриго оставил ей ключи, чтобы она сама закрыла ресторан. Знал ли об этом Донни? Следил ли он за ней?
– Луна! – окликнул ее он. – Какая встреча.
– Донни. Уже поздно. Я еду домой. Я устала. – Она старалась, чтобы голос звучал спокойно.