Юная Луна перебралась в первые ряды, всего за несколько рядов от сцены. Она рассеянно играла со своим ожерельем, простая цепочка, спадающая на грудь и утяжеленная какой-то подвеской. Что-то круглое. Может быть, кольцо.
– Так, значит, настоящая Луна существовала, – сказала она. – Моя мама была права.
– Да, настоящая Луна существовала.
– И что с ней случилось потом?
Зал все еще был полон. Прошли часы, электричества все еще не было, генератор продолжал упорно гудеть. Мы еще пару раз слышали сирены, хотя сигнала к эвакуации не поступало. Но он все равно обязательно прозвучит. Вот почему я предпочитала свой дом в горах. Вот почему избегала толпы.
Огненноволосая женщина в первом ряду отодвинулась от своего спутника. Она наклонилась вперед, ее тело отодвинулось от его, как два полюса магнита. Он внезапно поднялся и вытянул руки над головой. Я услышала приглушенный треск суставов, шорох трущихся друг о друга позвонков. «Отчего они ссорились? – подумала я. Они не должны сейчас спорить. Сейчас они должны были бы объединиться».
Снова раздался жуткий вой сирен. На этот раз он был громче и дольше. Не шевелясь, я ждала, пока он затихнет. Наконец настала краткая, вожделенная пауза. Прохладная, гладкая, как шелк, тишина. А затем прозвучал сигнал к эвакуации. Серия коротких, резких звуков, которые были всем хорошо знакомы – обучение публики было поставлено хорошо, и плакаты, и объявления по радио, но мы слышали их только в контексте тренировок. А это, что очевидно, тренировкой не было.
Генри взял меня за руку.
– Пойду за машиной, – сказал он мне на ухо. – Жди меня тут.
Генри ушел, и я осталась на сцене одна. Я сидела на том же месте, но наблюдаемый стал наблюдателем. В любом случае я не могла бы стоять. У моих коленей было на этот счет свое мнение.
Крупный мужчина во втором ряду, громко охнув, начал извлекать свое тело из узкого кресла. Огненноволосая женщина и ее спутник снова объединились и продвигались к выходу, держась за руки, с напряженными лицами. Видеть их объединение было приятно, но тут же я пожалела, что они уходят. Мы все вместе прошли здесь через что-то, нас объединяло совместно пережитое. Но расставание уже началось. Момент за моментом, пока продолжал звучать сигнал, аудитория поднималась с мест, как набирающая силу волна. Ощущение упорядоченного покоя перерастало в разделенную на части мощь. Каждая часть бурлила новой энергией, заряженной потенциалом грядущего хаоса.