Тем вечером много лет назад Рене вышла из школьного автобуса, а она стояла там, эта незнакомая машина. Коричневый двухдверник, длинный и приземистый, с капотом, напоминающим по форме лисий нос. Она не разбиралась в машинах, не знала, какая это марка, но форма была вполне запоминающейся, и она вспомнила, что видела ее неделю назад и, кажется, еще неделей раньше. Когда она могла видеть эту машину, ожидающую на автобусной остановке? Она не могла сказать точно, да это и не было важно.
Фары автобуса горели в ранней вечерней темноте, как рубины. Было начало ноября, после Хеллоуина прошла неделя. Потемневшие палые листья рыхлыми кучами лежали на тротуарах и забивали решетки водостоков. Деревья оголились, в раскидистой паутине их ветвей кляксами темнели опустевшие птичьи гнезда.
Из автобуса была высунута специальная металлическая ручка, преграждающая движение машин с другой стороны, но они все равно проезжали, просто огибая ее.
– Вы должны остановиться, это закон! – вяло кричал водитель из окна.
Рене помахала рукой Мисси, Кэти и Терезе, и каждая из них побрела домой по своей улице, склонившись под тяжестью школьного рюкзака. У Мисси с рюкзака свисал футляр для флейты, хлопая ее по бедру.
Автобус отъехал, и Рене осталась на остановке одна. Напротив, через улицу, стояла машина. Фары были потушены, но Рене различала силуэт на переднем сиденье. Мужской силуэт. Локоть из окна. Темные очки, несмотря на вечернее время. Она видела этого мужчину, но не боялась, по крайней мере сначала. Это был третий год Паузы. Рене было некогда бояться. Тренировки, уроки, бейсбол Джо, готовка еды, уборка, мытье посуды и стирка. Все детские ужасы настолько воплотились – темнота, смерть, одиночество, – что уже стали практически комфортными. Обстоятельства, к которым она привыкла. Страхи, превратившиеся в рутину.
Рене быстро пошла по улице, она всегда ходила быстро, думая, как сунет в духовку замороженную пиццу на ужин, – или они уже съели ее в понедельник? Она вспомнила, что еще в морозилке есть коробка макарон с сыром, оранжевая, как жилет дорожных рабочих. Ей хотелось есть. Она еще ускорила шаг.
И тут она услышала его голос:
– Эй, детка. Я тебя уже видел.
Машина была тут, прямо возле нее, у обочины дороги. Его голос не был ни громким, ни угрожающим. Она огляделась: вокруг никого не было. На дороге ни одной машины. Время ужина. Во всех домах, мимо которых она шла, светились окна. Каждый огонек был своей собственной отдельной вселенной.
Рене повернула голову и улыбнулась. Зачем она улыбнулась? Улыбнись хорошему дяде