— Мне тоже символически, — просипел Герман, с отвращением глядя на пенящееся шампанское.
— Я бы не в Финляндию хотела, а куда-нибудь к морю… — мечтательно произнесла Нелли. — Так надоела эта зима!
— Поедем. Уже скоро, наверное… — успокаивающе произнес Алексей. — Как вам перспектива оказаться в Таиланде?
— О-о!.. — восторженно закатила глаза Поля.
Герман во время разговора внимательно рассматривал вилку. Ему тоже до смерти хотелось побывать в какой-нибудь экзотической стране, но он хорошо знал, что даже родственные благодеяния имеют свои пределы.
В двенадцать они поздравили друг друга. Нелли подарила дочери янтарные серьги, мужу — серебряную папиросницу, а двоюродному брату — заколку для галстука.
Вскоре Поля с отцом и Германом ушли в ближайший парк пускать фейерверки, и Нелли осталась одна.
Потом позвонила соседка, которая одновременно являлась и подругой, — Ульяна Акулова, дама, которая все и обо всем знала.
— Нелли, голубка, я хочу тебя поздравить с наступившим…
— Уля, да ты заходи, я сейчас одна… Мои все в парк ушли.
Ульяна явилась немедленно, прижимая к груди бутылку шампанского и коробку конфет.
В данный отрезок времени подруга-соседка была одинока — один муж ушел, а следующего она завести еще не успела.
Ульяна стриглась коротко, под известную женщину-политика, носила очки в модной оправе и отличалась необыкновенной худобой, поэтому за глаза Алексей звал соседку так: «Уля Акулова, узница концлагеря».
— Куда, ты говоришь, твои все ушли? — с любопытством спросила Ульяна.
— В парк. Фейерверки запускают.
— А-а… — Уля ловко разлила шампанское по бокалам. — Понятно. В последнее время все так салютами увлеклись — просто беда. Теперь до утра за окном грохотать будет. Ну, с наступившим… Чего тебе пожелать, Нелли?
Нелли задумалась.
— Я и не знаю… — с улыбкой пожала она плечами. — Знаешь, Уля, у меня все есть.
— Ну да… — подруга многозначительно прищурилась за стеклами очков. — Как я могла забыть! Ты ж у нас самая счастливая…
— Ах, Уля, брось!
— Боишься сглазить? Что ж, резонно… Тогда я тебе вот что пожелаю — чтобы ничего в твоей жизни не менялось. Чтобы все оставалось, как есть — на долгие, долгие годы!
— Спасибо… — растрогалась Нелли. — Ну, а тебе тоже всего самого хорошего!
Она не умела говорить красивых слов.
Подруги чокнулись и залпом выпили шампанское.
— Кстати, Германа из больницы выписали, — вспомнила Нелли.
— Приживалу вашего? — хмыкнула соседка.
— Улька, мне его жалко! — негодующе воскликнула Нелли.
— Разбаловали вы его… За чужой счет живет.
— А тебе-то что?
— Так, ничего… — пожала узкими плечами Уля и цапнула из миски листик салата. — А вот муж у тебя — золото.