Никогда не говори «навсегда» (Тронина) - страница 5

— Чего вы мне рот затыкаете, а?.. Матери родной…

— Мама, но вы иногда позволяете себе произносить такие слова… — залепетали тетя Нина с тетей Дашей — старшие сестры-двойняшки, одинаково круглые, с одинаково стриженными вьющимися волосами, крашенными в иссиня-черный цвет, отчего казалось, будто они нацепили на себя шапочки из каракуля.

— Нешто ребенок этих слов не знает… — буркнула баба Лиза и, протянув вперед руку, затопала в сторону кухни. — И вообще, допекли вы меня все! Я к Митечке уйду, он давно меня зовет… Совсем заездили старуху!

Митечка, или Дмитрий Родионович Быков, пятидесяти трех лет, был младшим ребенком бабы Лизы, и потому — самым любимым. Он приходился сводным братом Катиной матери и ее теткам, поскольку баба Лиза в молодые годы постоянством не отличалась. Замужем она была несколько раз.

— На Новый год к нам придешь? — испытующе глянув на дочь, спросила Алевтина Викторовна.

— Приду, — обещала Катя.

— Как-никак семейный праздник… — вздохнули тетя Нина и тетя Даша. — Митька со своей Ставридой тоже придет.

Ставридой они звали жену брата, Леониду Станиславовну.

— Баба Лиза и в самом деле к ним хочет переехать? — на всякий случай поинтересовалась Катя.

— Она-то хочет, да кто ее туда возьмет… — туманно заметила Алевтина Викторовна. — Ты же знаешь, ее обожаемый Митечка палец о палец ради матери не ударит. И его Ставриде тоже лишняя обуза не нужна.

— Ну да… — вздохнула Катя. — Ладно, я пойду.

Она на прощание поцеловала сына и убежала.

Алексей ждал ее в машине, нетерпеливо покусывая губы.

— Как ты долго!

— Да ты понимаешь — тетушки, бабушки… — раздраженно заметила Катя. — Такой курятник! Если бы не работа, ни за что бы Мику им не отдала…

Дальше они ехали молча.

Перед высотным новым домом Алексей затормозил.

— Зайдешь? — с надеждой спросила Катя.

— Нет времени… — он крепко прижал ее к себе. — Все, пока! Завтра позвоню…

— Леша… — она потерлась виском о его щеку. — Я буду скучать.

— Я тоже. Я всегда по тебе скучаю.

Она, словно в последний раз, вгляделась в его лицо. Алексей чем-то напоминал одного известного актера времен соцреализма — темно-русые густые волосы, широкий подбородок с ямочкой, лепные крупные губы, четкий контур бровей, большие глаза — серьезные и веселые одновременно. Карие, с золотистыми искорками…

— Я люблю тебя.

— И я тебя люблю…

Она поцеловала его и хлопнула дверцей машины.

Алексей подождал, пока она войдет в подъезд, а затем уехал.

Дома тихо и пусто без Мики, без Алексея. Завтра Кате на работу с утра пораньше, а завтра — тридцать первое декабря. «И кто придумал в такой день работать…» — лениво подумала она, скидывая с себя одежду.