Утром после завтрака, как и обещал, отправился с Синти, Питом и Валли в комнату самоподготовки. Прямо в разгар боя вышел из среды покинул ячейку.
Выпрыгнула взбешённая Синти, - ну ты чего?!
- Время! – Ответил со значением Жека, - сейчас у моих физра, посмотрим онлайн.
Он настроил голографическое изображение.
Синти хмыкнула, подошёл Валли, - что это у вас?
- Жекиных кадетов будут бить, - сообщила Синти.
- Ну-ка, ну-ка, - подошёл Пит.
Остановился один наёмник, другой, к моменту, когда на экране Луи вызвал третье звено и предложил кадетам высказывать претензии, у голоэкрана собрался кворум. Жеку даже попросили сделать погромче и увеличить изображение до максимума.
Зла третьим никто не желал, их старший показал пальцем на Антошу, - я набью эту морду.
Побледневший Антон вышел из строя. Пацан волновался, но держался ровно.
Луи сказал, - идите за перчатками.
- Нет, сэр, - угрюмо заявил Антон. – Мы будем драться без перчаток.
Дылда-чех весело на него воззрился, Луи печально сказал, - что ж, тебя вызвали, тебе решать. Две минуты… начали!
Антон сходу атаковал. Удары голыми руками – щёпотью, кулаком, пальцем - оказались весьма болезненными. Его противник попытался порвать контакт, отступить и попался на простой захват под колено. Они покатились по полу. У здоровяка в этой позиции было бы несомненное превосходство, если бы он был готов к серьёзной борьбе. Он же собирался избить маменькиного сынка и не мог предположить, что этот мальчик схватит его за волосы и примется бить об поверхность затылком, а перед самым криком Луи «время» ещё и отдавит коленом промежность.
В схватках кадетов, по сути заключённых, как в дворовых драках, каких-то правил и быть не могло. Только не душили и лишь из-за обручей. Но отчего бы не врезать по обручу ребром ладони, как Жека научил? Вторым вызвали Тома, он без всяких «хаджаме» сразу и впорол противнику с развороту. Вернее, врезал, когда Луи сказал «две минуты», а когда договорил «пошли», здоровяк уже падал, сражённый болевым разрядом. Правил не было, в том числе никто не запрещал бить лежачего, так Томас все две минуты пинал по болевым точкам и по роже.
Луи сказал, - время, - и добавил, - в медблок его, быстро!
Два таких прецедента по идее должны были остановить здравомыслящего человека, однако, либо чехи попались тупые, или сержант Ганек дал им приказ. Третьим вызвали Ноя. Старшина звена с разбитым ещё с вечера таблом больше не закрывался от ударов, он бил сам и находил в этом удовольствие. Из двух минут поединка он не потерял ни секунды, пусть и его лицо тоже заливала кровь из рассечений.