— Хорошо, я остаюсь. Спасибо за помощь.
Второй волк молча лежал на пороге, не желая заходить в опасный человеческий дом. Амирель освободила его от тяжелой поклажи, но погладить в благодарность не решилась, уж очень мрачно он смотрел на нее фосфоресцирующими недовольными глазами.
Волки пошли к выходу, она проводила их до калитки, пожелала доброй охоты и сытой жизни. Вожак еще раз ткнулся ей в бок, будто прощаясь, и они умчались под переполошенный визг окрестных собак.
Амирель проводила его задумчивым взглядом, расставаясь с безмятежным детством. Кто мог предположить, что волчонок, с которым она играла, учась воздействовать на зверей, станет ее верным другом и спасителем? Доведется ли им встретиться еще раз? И какой будет эта встреча?
Она вернулась обратно в дом, волоком затащила внутрь тяжеленный баул, распахнула потрескавшиеся рамы, пуская в комнату свежий воздух, и с сомнением посмотрела на кухонную печь, на приступке которой лежало огниво, а на полу — охапка поленьев. Растопить ее или не стоит? Соседи наверняка знают, что в доме давно уже никого нет, а дым из трубы сразу привлечет их внимание.
Но и мерзнуть сил больше нет. Еще немного, и она превратится в большую сосульку. Выхода нет, печь топить все равно придется. Она бросила в топку пару поленьев, подсунула под них смолистую кору, потому что трута нигде не нашла, и принялась бить по кресалу небольшим кремнем. Отсыревшие дрова занялись не сразу, сильно задымив кухню, и пришлось отрывать окно и здесь.
Когда дрова хорошо разгорелись, и появилась тяга, уносящая дым в трубу, закрыла окна, подождала, чтоб комната и кухня хоть немного прогрелись, и только тогда скинула теплый плащ и шаль. Оставшись в штанах и шерстяной вязаной кофте, пошла осматривать свое новое жилище, уже третье за прошедший год.
Сложенный из толстенных бревен домик, разделенный дощатой перегородкой на комнату и кухню, был совсем мал, раз в пять меньше дома для младшего садовника в графском поместье. Но это было хорошо, потому что при таких лютых зимах протопить большой дом сложно. А здешняя совсем небольшая печурка, одна на кухню и комнату, много дров не требовала.
Открыла шкаф, там на грубых самодельных плечиках висели женские платья из сурового полотна, черного и коричневого. На кухне на дощатом столе возле оловянного корыта стояла немытая глиняная посуда с остатками засохшей еды. Будто хозяева, вернее, хозяйка, вышла куда-то на минутку, но так и не вернулись.
Амирель было не по себе в этом унылом доме. Казалось, над ним довлеет старое горе, не развеявшееся со временем. Что случилось с владельцами? Почему он заброшен и заброшен довольно давно? Сможет ли она когда-нибудь это узнать? С соседями ей знакомиться нельзя, расспрашивать кого-то — тоже. Ее удел, как это ни печально, — одиночество.