Наши мифы и религии показывают, как предки коллективно пытались разобраться в окружающем мире. Принимая историю, ритуал и веру, они искали — иногда с сочувствием, иногда с несказанной жестокостью — нарратив, который объяснил бы уже пройденное и побудил бы нас двигаться дальше. Как отдельные люди, все мы движемся одним и тем же путем, полагаясь на инстинкт и изобретательность для защиты нашей жизни и одновременно занимаясь поисками рифмы и причины, почему это должно быть нам небезразлично. Некоторым из нас на этом пути суждено было осознать взаимосвязи реальности новыми поразительными способами и донести свои размышления об этом до остальных посредством произведений литературы, музыки и науки, способных перепрошить наше самоощущение и обогатить отношение к миру. Творческий дух, давным-давно начавший вырезать фигурки, раскрашивать стены пещер и рассказывать истории, был настроен на полет.
Великолепные умы — редкое явление, но появляющееся в каждой эпохе, — формируются природой, а некоторые в состоянии Божественного вдохновения открывают новые способы формулировать трансцендентное. Их творческие одиссеи разъясняют множество истин, которые невозможно вывести или проверить, предоставляют слово определяющим качествам человеческой природы, которые хранят молчание, пока их не испытаешь.
Творчество
Чувствительность к закономерностям входит в число наших самых мощных навыков выживания. Как отмечалось уже не один раз, мы наблюдаем закономерности, мы переживаем закономерности и, что самое важное, мы на закономерностях учимся. Обманите меня один раз — и пусть вам будет стыдно! Обманите меня дважды, и — хотя, возможно, на этот раз еще преждевременно будет стыдить меня — к третьему или четвертому разу вся ответственность, безусловно, будет лежать на мне. Умение учиться на закономерностях — жизненно важный для выживания талант, который эволюция впечатала в нашу ДНК. Инопланетные пришельцы, заглянувшие на Землю с визитом, могут иметь иную биохимию, но эту концепцию они, скорее всего, поймут без труда; анализ закономерностей почти наверняка сыграл центральную роль в том, что они, как и мы, заняли доминирующее положение на своей планете.
Тем не менее такой межгалактический обмен может и не стать идеальной встречей двух разумов. Некоторые дорогие нашему сердцу закономерности вполне могут поставить наших инопланетных гостей в тупик. Расположите пигменты определенным образом на белом холсте, или отбейте определенные кусочки от мраморной глыбы, или извлеките определенные колебания, раскачав молекулы воздуха, — при этом вы получите определенные паттерны света, текстуры и звука; встречаясь с подобными паттернами, мы, люди, иногда чувствуем, как реальность раскрывается таким способом, о котором мы даже не подозревали. На краткий, но безбрежный, кажется, миг мы можем ощутить, как меняется наше место в мире, как будто нас переносит в иное царство. Если инопланетяне тоже проводили подобные эксперименты, то они поймут, о чем мы говорим. Но, когда мы опишем им нашу внутреннюю реакцию на творческие произведения, они, вполне возможно, просто непонимающе посмотрят на нас в ответ. И поскольку язык способен описать переживания лишь в очень ограниченной степени, инопланетяне, возможно, будут поставлены в тупик, увидев повсюду, на разных континентах, как множество представителей нашего вида поодиночке и группами очень внимательно рассматривают, впитывают, стучат и пиликают, окружая себя художественными и музыкальными мирами.