Безродные шпионы. Тайные стража у колыбели Израиля (Фридман) - страница 97

В начале 1949 года Ицхак вряд ли мог ясно представить себе будущее Израиля и Ближнего Востока, как и свое место и там, и там в роли арабоговорящего еврея. Ему было понятно другое: он — молодой мужчина в большом городе. В Бейруте были кафе и пляжи. Бейрут источал энергию. Ицхак, как и остальные, стал ходить в танцевальные клубы, но оказалось, что в лучших среди них — «Кит-Кате» и «Черном слоне», обслуживавших иностранцев и богатых арабов, — требовалось умение танцевать в паре. Разведчики этим умением не обладали, ведь у пионеров сионизма «салонная» культура высмеивалась как буржуазная, у них в чести были только народные пляски.

Парни познакомились в центре Бейрута с армянской парой, имевшей фонограф и обучавшей у себя в гостиной бальным танцам; возможно, эти люди мнили себя богемой и мечтали о Париже, а возможно, вспоминали свое изысканное прошлое. Ицхак и Хавакук записались на уроки. Когда не хватало женщин, они танцевали вдвоем. Собственно, шикарными клубами выбор не исчерпывался: всегда можно было наведаться в простонародное заведение, где платные партнерши соглашались потанцевать с клиентом, выпить с ним и предоставить иные услуги.

Судя по фотографиям в архиве Пальмаха, у разведчиков было время на отдых. Гамлиэль совершал прогулки по живописным окрестностям, лакомился бананами (фото на ниже 1, 2). Якуба катался на лыжах в Ливанских горах, Ицхак — тоже (фото 3, 4). Кроме того, Ицхак полюбил пляж (фото 5). Там он набрел на волейбольную площадку, где регулярно играла группа молодых бейрутцев. В эту компанию входили и мусульмане, и христиане, молодежь либеральных воззрений; некоторые девушки не стеснялись появляться в купальниках. Там Ицхак познакомился с Жоржеттой, которой было девятнадцать лет, если не меньше.

1

2

3

4

5

Нелишне отметить, что почти все разведчики имели связи с женщинами. Мужчинам этого возраста не годится долго избегать романтических привязанностей, даже в обстановке крайней вражды. Якуба-Джамил вспоминал, например, некую Мари, дочь своего бейрутского знакомого по таксистскому ремеслу. Он согласился на помолвку, потому что только на этом условии семья разрешила ей с ним встречаться. Отношения развивались, они ходили в кино, и, возможно, дела зашли дальше — на этот счет он не слишком откровенничал. С ними посылали соглядатая — десятилетнего брата Мари, которого Якуба-Джамил подкупал фисташками или шоколадкой, после чего просил исчезнуть. Но предел все равно существовал: «Она была невинна, и я не хотел губить ей жизнь». Встречи длились какое-то время, а потом он прекратил эти отношения.