– Даже и гонорара требовать не буду, – согласился я.
– Я за вас потребую, – отмахнулся старик, – Это, знаете ли, своевременная вещица. Остро!
– Вам видней. Так… што же будем делать с этой чортовой эмансипацией?
– Ф-фу… Я, знаете ли, не могу в настоящее время ручаться за правильность своих мыслей, – начал медленно адвокат, – но пожалуй, посоветовал бы до поры сделать вид, што вы играет по их правилам. Ну, знаете… немножечко интервью, разговоры с общественность, лекции. Специально эту тему поднимать не нужно, но будьте уверены – спросят, и спросят не раз, равно как и поинтересуются обыском с конфискацией.
– Всё настолько серьёзно, – построжел лицом опекун, – што следует делать вид, будто мы приняли правила чужой для нас игры?
– Более чем, Владимир Алексеевич, более чем. Я бы… – пожевал адвокат губами, – посоветовал бы вам всемерно ускорить работу над документами для Нади, хотя бы даже и через взятку. Разумеется, в стороне я не останусь, но в этом деле на острие будете именно вы.
Опекун подобрался хищно, и…
– … ни в коем случае, Владимир Алексеевич, – покачал пальцем адвокат, – без этих ваших… штучек! Это, господа, ко всем относится, без исключения! Провокации… нда-с, почти наверняка будут, так што – передвигаться только в компании, с надёжными свидетелями, только в светлое время суток, и разумеется – никаких трущоб!
– До поры, – он ткнул пальцем в опекуна, – так и только так! Потом Надю в охапку и на поезд, но желательно… у вас есть надёжные знакомые, которым вы можете доверять самым решительным образом?
– Антоша Чехонте, – без раздумий сказал дядя Гиляй, – Наденька его знает и очень любит, да и характер у нево вполне авантюрный. Есть и…
– Даже так? – приятно удивился Иосиф Филиппович, перебивая опекуна, – Славно! Антон Павлович вполне подойдёт на роль сопровождающево. Ну а вы с Егором Кузьмичём и Александром Фроловичем будете делать вид, што готовитесь к затяжной войне с Российской Фемидой. И только потом… вам ясно?
Переглянувшись, мы кивнули, но адвокат то ли для убедительности, то ли не вполне доверяя столь быстрому согласию, добавил, загибая пальцы.
– Фемида Российская во всём её безобразии! Отдельно – Сергей Александрович. Отдельно – Александр Михайлович. Казаки… да-да, могут, и ещё как могут! Британцы… да-да, позиции их в Российской Империи традиционно сильны, несмотря на нынешние разногласия.
– Русское собрание, – продолжил он, – и… Бог весть, кто ещё может счесть себя обиженным и оскорблённым, или просто пожелает выслужиться. Каждый шаг – с тремя подстраховками, господа! Каждый!