Он опустил голову на поднятое колено.
Айлет не смотрела на него. В ее разуме бушевали мысли и осознания.
— Я все не так поняла, — пробормотала она. Ларанта в облике волка прошла к ней, склонив голову. — Я ошиблась, — сказала Айлет тени. — Это ловушка. Иллюзия, пение… это ловушка для нового тела-сосуда. Призраки так не делают. О! Проклятье!
Ларанта прижала уши и села, глядя, как хозяйка расхаживает. Айлет снова выругалась. Нужно было понять! Понять, когда она услышала пение. Песня, сложная песня, которую она слышала, и создала видение восстановленного аббатства. Не идеальная иллюзия Призрака, нет, это было мерцающее видение. Но песня почти заставила ее поверить, хотя глаза видели правду.
Будь песня направлена на нее, она попала бы под действие иллюзии полностью. Но мишенью была не она.
Она повернулась к мужчине, качающему головой, поднимая ее с колена. Он был в ужасном состоянии. Волосы непонятного цвета были в грязи и паутине, а одежда — грубая форма охотника — была грязной и порванной. Но он был гладко выбрит, на щеках и челюсти не было и тени щетины. Он не был тут долго.
— Ты знаешь, когда тебя очаровали? — спросила Айлет, хотя знала, что вопрос был бесполезным. Он был задет магией, не мог дать точный ответ. — Не важно. Судя по твоей внешности, меньше дня.
— Моя внешность? — он коснулся волос, ощутил там паутину. — Насколько все плохо?
Она не пыталась отвечать. Что ей сказать? Не переживайте, сэр. Вы грязный, потрепанный и в паутине, но все еще привлекательнее всех мужчин, что я видела… Нет. И, красивым он был или нет, он был просто смертным дураком, попавшим в западню тени.
Еще и в ловушку Приманки — тени, связанной с зовом сирен, который заманивал жертв в их ловушки. А потом они или пожирали жертв, или обретали новое тело. В этот раз, видимо, было последнее. Тень очень хотела новое тело, судя по плохому состоянию ее нынешнего сосуда.
Она присела перед мужчиной, его лицо оказалось на уровне с ее. Она твердо говорила себе не отвлекаться на янтарные глаза, ошеломленно моргающие от ее слов. У нее была работа.
— Скажи, что ты вспомнил, — сказала она.
Он вздрогнул от ее резкого тона, но ответил:
— Я помню песню. Я ехал по лесу и услышал музыку. Она манила, и я ощущал… притяжение. Желание найти источник. Я отделился от компании и уехал глубже в лес. Там был свет, — он покачал головой. — Знаю, это глупо, но я поверил, что аббатство стояло там. Я был потрясен. Я даже не замер, чтобы подумать, что оно не могло быть настоящим. А потом приблизился, дверь открылась, и на пороге…