Ребенок сидел там же, где мальчик его оставил. По-прежнему вжавшись в угол, он смотрел на мальчика, когда тот залез в шалаш и поставил на пол полиэтиленовый пакет.
– Вот – сказал мальчик и достал один хлебец. Он еще не успел ничего сделать, а ребенок уже схватил хлебец и запихал в рот. Малыш проглотил хлебец за десять секунд, и, когда он потянулся к пакету, чтобы взять еще, мальчик ему не разрешил и сказал:
– Погоди немного.
Ребенок ел, наклонившись вперед, но после слов мальчика откинулся назад в своем углу с такой силой, что ствол дерева загудел. Мальчик выудил из пакета тюбик с рыбной икрой и показал ребенку.
– Смотри Я просто хотел….
Он замолчал.
Из ноздри ребенка вылез какой-то комок.
Он не был похож на кровь, потому что был совсем черным.
И слишком плотным, чтобы быть похожим на соплю.
Какой бы жуткой ни казалась эта мысль, но выглядело это как нездоровый кал, который пошел носом.
Мальчик выразительно провел рукой под собственным носом и сказал:
– Э, вытри.
Одним из своих кривых пальцев ребенок судорожно повторил движение мальчика, и черный комок вернулся в ноздрю.
Мальчик выдавил из тюбика рыбной икры, уложив ее розовой полоской на кусочке хлеба, что внезапно вызвало у него отвращение, и протянул ребенку.
– Вот. Так будет вкуснее.
Пока ребенок ел в этот раз уже не так жадно, мальчик рассматривал его пальцы.
Они не были похожи на человеческие пальцы больше походили на когти, и на некоторых не было ногтей.
– Эй, – сказал мальчик – что это у тебя случилось с руками?
– Черт – ответил ребенок – черт проклятый урод.
Да, мальчик понял.
Кто-то сделал это с ребенком, и наверняка поэтому он и сбежал.
Он также понял, что это было что-то слишком страшное, чтобы шестиклассник мог с этим справиться.
– Послушай, – сказал он ребенку, – мне позвонить в полицию?
– Полицию, – повторил ребенок, – папа полицейский.
– Что ты сказал? Твой папа полицейский?
– Бапа, – сказал ребенок и состроил гримасу.
У него не хватало пары зубов.
Потом он повернулся лицом в угол и сжался как можно сильнее.
Мальчик слазил вниз и принес ведро.
Он расстелил спальный мешок и показал ребенку, как пользоваться ведром и туалетной бумагой, но не знал понял ли тот его.
– Я приду завтра – сказал он.
И пошел домой.
После того как я дописал и пару раз отрепетировал свой фокус, я приготовил ужин.
Мое кулинарное искусство не простиралось дальше макарон и пары комбинаций с соусами для жарки «Анкл Бенс».
В тот день я нарезал кубиками вареную колбасу, которую смешал с кисло-сладким соусом.
И к этому добавил рис.
Ел за письменным столом, разглядывая стену, – штукатурку на ней дым и время окрасили в цвет пальцев заядлого курильщика.