– Должно быть, давление воздуха, – сказала Эльса и дотронулась до виска. – В голове тоже чувствуется, мне кажется.
– Точно, – сказал я и только в этот момент осознал свистящее, давящее ощущение в черепе. Потер лоб и сказал: – Просто привыкаешь как-то.
Эльса с девочкой поднялись на следующий этаж, держа шарик на уровне своего тела. Когда они поднялись на пролет над моим потолком, веревочка снова вырвалась у них из рук и шарик устремился в небо.
Еще было совсем светло, когда мальчик встал со скамейки и осторожно пошел к лесу. Солнечные зайчики по-прежнему прыгали по земле, но у мальчика не было настроения играть. Лес больше не был площадкой для игр, а превратился в такое же место, что и все остальные. Место, полное опасностей.
В воздухе разливался болотный запах от грязного ручья, и мальчику показалось, что это пахнет мертвечиной. Полицейский мог найти шалаш, найти ребенка, и что же он тогда сделал? Вот оттого-то мертвечиной и пахло.
Мальчик шел осторожно, чтобы не ломать ветки. Обернул пластиковый пакет вокруг руки, чтобы не издавать лишних звуков. По дороге все время оборачивался из страха, что между деревьев вдруг мелькнет темно-синяя форма. Когда приблизился к шалашу, присел на корточки и затаился.
«Эй, – прошептал он. – Эй!»
Ни звука, ни движения. С учетом телосложения полицейского невозможно было представить, что он находится внутри шалаша. Дерево бы наклонилось, если бы вообще смогло выдержать такой вес. Мальчик окинул взглядом ствол в поисках признаков того, что на дерево залезал взрослый человек. Ничего не было видно. Может быть, полицейский все-таки находился внутри и схватил бы его своими ручищами, как только он приблизился. Существовал другой вариант, хороший вариант. Побежать домой со всех ног и никогда не возвращаться. Может быть, он бы так и поступил, если бы не эта… тяга. Шалаш тянул его к себе. С этой тягой можно было совладать, но он решил поддаться. Он забрался наверх опираясь на самую нижнюю ветку.
В шалаше висел темный дым без запаха, который не развеивался, когда мальчик пытался разогнать его руками. Дым был не настолько плотным, чтобы нельзя было увидеть: полицейского внутри нет Там были только ведро, бутылка воды и спальный мешок, сложенный комом.
«Эй», – сказал мальчик, но ком не пошевелился. Мальчика пробрала дрожь. Возможно, ребенок был внутри кома, избитый, мертвый, расчлененный. А дым? Не опасно ли его вдыхать? Мальчик засунул голову внутрь и сделал глубокий вдох. В груди стало тепло, но неприятных ощущений не было. Как будто он полежал прижавшись к теплой скале в летний день.