– Говоришь, ты за это заплатил?
Я кивнул. Мне ничего больше не оставалось.
– Хорошо, значит, так. Я могу организовать снятие отчетов по кассам в тех отделах, где все это продается, чтобы проверить, оплачены ли эти вещи. Следишь за мыслью?
Я следил.
– Но это занимает время. Черт побери. Мы оба знаем, что это время будет выброшено зря, потому что ты не заплатил за эти вещи. Сечешь?
Кивок. Кивок.
– Хорошо, хорошо. Итак, ты признаешь, что взял эти вещи и не заплатил за них?
Я не знал, как это все устроено. Отчеты по кассам? А их на самом деле можно получить? И все же была вероятность, что кто-то купил какие-то вещи по той же цене и в то же время, когда я был в магазине. Я покачал головой. Охранник опустил плечи, и лицо его стало жестче.
– Не признаешь?
– Нет. Я заплатил.
Охранник издал глубокий вздох и покачал головой. Он посмотрел на меня, и мне показалось, что сейчас он скажет уже что-то более грубое. Потом он взял пакет, повернулся на каблуках, вышел и захлопнул за собой дверь. Когда я через пару минут поднялся с места и подергал дверь, она была заперта.
Я не помню, о чем я думал все то долгое время, пока он отсутствовал. Я следил за движением минутной стрелки на циферблате настенных часов. Моя личная стрелка, которая уже пару недель двигалась в направлении 16:21 этого дня, остановилась.
Черт, наверняка подумал я. Какая хрень.
Когда охранник вернулся, было уже без десяти четыре. В руке он держал несколько длинных бумажных лент, которые он разложил на столе. С иезуитской неторопливостью он изучал мои товары один за другим, сравнивал их с данными на лентах, записывал что-то на бумажку. Я откашлялся.
– Извините, но… мне нужно на поезд.
Охранник поднял взгляд и посмотрел на меня. Даже не удостоив меня ответом, он вернулся к бумажным лентам. В эту минуту я понял, что нужно было сознаться раньше. Возможно, тогда к этому моменту уже все бы разрешилось.
До отхода поезда оставалось пятнадцать минут, когда охранник сложил бумажные ленты и подытожил ситуацию:
– Здесь товара на тысячу восемьсот семьдесят две кроны. Товар не прошел ни по одной из касс. Ты знаешь, что это означает?
Конечно, ведь дураком-то я не был. Меня разоблачили, и не было смысла продолжать притворяться. Я хотел было сказать что-то в этом ключе, но оказалось, у охранника был наготове неприятный сюрприз, который он без сожаления продемонстрировал.
– Поскольку стоимость товара превышает полторы тысячи крон, речь идет уже не о мелкой, а о крупной краже. Улавливаешь?
Нет, я больше ничего не улавливал. Однако само сочетание слов