Во время обеда я хотел помедитировать, подумать о своем представлении и отследить спонтанные мысли о слабых местах, которые можно улучшить. Тогда я поработал бы с ними, придя домой. Но когда я сидел с тарелкой куриного салата, мысли вместо этого начали вращаться вокруг скинхеда, чего я и боялся.
Отчасти это было из-за его личности. Я раньше никогда не разговаривал со скинхедом, но, судя по их обычному поведению, этот парень не казался типичным представителем. Вряд ли у них на вертолетной площадке женское избирательное право числилось в списке тем для разговоров за пивом. Один раз я шел показывать фокусы на улице и услышал, как какие-то скинхеды вопят непристойную кричалку.
Еще, конечно, свою роль сыграл вопрос о его месте в воплощенных фантазиях опрятного соседа. Может, он был мальчиком по вызову, который хотел пройти в ворота, чтобы выполнить свою работу? Слишком много переменных у этого уравнения. Интеллектуальный скинхед по вызову. Может, это было бы уместно для песни Марка Альмонда, но не для реальности у моих ворот.
Салат был съеден, кофе был выпит, и тогда я сделал то, что теперь вошло у меня в привычку. На свалку. Шлак, который я мог бы раскопать и рассмотреть, если бы представилась такая возможность, но не сейчас, когда на носу выступление.
* * *
Дети обладают той же способностью, что и Дональд Дак: за одну минуту перепрыгивать от горя к радости, а потом к злости. Крэкс, фэкс, пэкс, йу-у-уху! Смена эмоций становится труднее по мере взросления, потому что процессор должен обработать больше информации и функционирует медленнее. Внешние впечатления перемалываются и обрабатываются до тех пор, пока на выходе не получится более взвешенной реакции. Чем старше становишься, тем меньше ты похож на Дональда Дака.
У меня пока сохранялась способность, подобно Дональду Даку, отбрасывать все, что было непонятно или вызывало беспокойство. Каждую новую ситуацию я воспринимал с осторожностью. Не до конца, но достаточно для того, чтобы предать забвению скинхеда, кровь и кошмарные предчувствия. К тому моменту, когда я в четверть шестого направлялся через гряду показывать фокусы, это сработало. Мысли кружились только вокруг будущих трюков и отрепетированных слов. Да, увы.
Я открыл дверь, на которой висела вывеска с моим именем, и поприветствовал Роберто и Мигеля. В тот вечер было забронировано еще три стола, кроме той компании из десяти человек, которая должна была прийти смотреть на меня к семи часам.
Нет необходимости описывать субботний вечер в деталях, потому что описание выступления в четверг дало общее представление. Новые трюки получились хорошо, и особенно