– Я здесь, – подал голос комиссар, подняв руку.
– Простите, мне придется вас покинуть, я должен встретиться с… – заторопился Ло Дука, ускоряя шаг и так и не назвав имени того, с кем собирался встретиться.
В то же мгновение раздался гулкий удар гонга. Возможно, к нему поднесли микрофон: звук был такой, будто начинается землетрясение. Оно и началось.
Из виллы донесся нестройный возбужденный хор голосов:
– Зовут! Зовут!
Людской поток хлынул и понесся, подобно лавине или вышедшей из берегов реке. Сталкиваясь, пихаясь, протискиваясь, спотыкаясь, через три французских окна на аллею выплеснулись горланящие мужчины и женщины. В одно мгновение толпа увлекла Ингрид и потащила вперед. Она оборачивалась, открывала рот, что-то кричала, но слов было не разобрать. Все это смахивало на трагический финал фильма-катастрофы. Ошеломленный Монтальбано сперва даже решил, что на вилле вспыхнул неистовый пожар, но веселые лица бешено несшихся вперед людей эту догадку опровергали. Посторонившись, чтобы его не затоптали, комиссар переждал, пока поток схлынет. Гонг возвещал о начале ужина. Что ж они так изголодались-то, эти аристократы, предприниматели и дельцы? Ведь буквально только что заглотнули два стола, сервированных закусками, а ведут себя словно после недели строгого поста.
Когда волна спала и осталось только трое или четверо замешкавшихся – те неслись так, будто бегут стометровку, – Монтальбано отважился ступить на дорожку.
Найдешь теперь Ингрид, как же! А может, ему стоит, вместо того чтобы тащиться на ужин, забрать у «каторжника» ключи от машины, залезть в нее и поспать пару часиков? Идея показалась ему превосходной.
– Комиссар Монтальбано! – послышался женский голос.
Он обернулся: из зала только что вышла Ракеле Эстерман. Рядом с ней стоял мужчина лет пятидесяти в темно-сером костюме, ростом со свою спутницу, с поредевшей шевелюрой и лицом идеального шпиона.
Под лицом шпиона комиссар понимал совершенно невзрачную внешность, из тех, что после целого дня общения назавтра не можешь припомнить. Лица а-ля Джеймс Бонд – не шпионские, потому что их, раз увидев, не забудешь, а это грозит разоблачением.
– Гуидо Коста. Комиссар Монтальбано.
Комиссару Монтальбано стоило немалых усилий перестать пялиться на Ракеле и обратить взгляд на Косту. Он словно оцепенел, когда ее увидел. Ракеле была одета в нечто вроде черного мешка на тонюсеньких лямках, едва прикрывавшего колени.
А ноги у нее длиннее и красивее, чем у Ингрид. Волосы распущены, на шее ожерелье из драгоценных камней, через руку переброшена накидка.