– Кошма-а-а-ар! Я замерзла, Катя! Но я так объелась! – протягивает Ира, захлопнув входную дверь. Она ставит чашку на пол и стягивает с ног огромные теплые сапоги. – Спасибо тебе большое за ягодки! Мама обрадуется.
– Кушайте на здоровье. Я могу привозить тебя сюда каждый день. Чай?
– Каждый день? Да ну, ты что! А чаек можно, да? Я так промерзла на ветру.
– Нужно! Иди под покрывало, а я все приготовлю.
Подруга садится на мое место, а я принимаюсь заваривать вкусный чай. К счастью, в холодильнике лежит коробка конфет, я распечатываю её и ставлю на стол. Холодный пол, наконец, нагрелся, и я стягиваю с себя шерстяные носки.
– Мне так здесь нравится! И очень круто, что внутри баня есть. Наверное, когда папа затапливает её, здесь очень вкусно пахнет, да?
– Угу, – протягиваю я, заливая кипятком большие кружки. – Мы пьем чай с чабрецом и бегаем один за другим париться.
– Тебе нравится?
– Ну, я нормально к этому отношусь. Не могу долго находиться там, максимум пять минут, да и то, потом выползать буду с бешеным стуком сердца и черными пятнами в глазах. Я захожу и всегда с краюшку сажусь, очень редко решаюсь подняться на вторую ступеньку.
– Здорово! Особенно зимой! А в снег ты не прыгала после парилки?
– Нет! – смеюсь я и ставлю кружки на стол. – Ваня зимой пробовал, сказал, что круто. Но я не настолько отчаянная.
– Ох, чаёк! Спасибо!
По телевизору, что висит у самой лестницы, идет очередной выпуск программы «Давай, поженимся», и Ира, увидев заставку к передаче, начинает хихикать, коварно поглядывая то на меня, то на экран.
– Нравится, да?
– Она мне все лето сделала! Ну, еще о политике всякие передачи и о жизни старинных актеров.
– А как же футбол? Ты ведь ЧМ смотрела, я помню, как ты писала мне.
– Угу.
– А я не особая его любительница. Паша смотрел, а я только футболистов рассматривала. Они там все такие разные.
– Ты пялилась на мужиков, пока сидела рядом со своим мужиком?
– Так я это молча делала! Смотрю, а там такой с длинными волосами бегает. Так я слюнку пустила, ладошкой вытерла и к Паше прижалась. Ты ведь знаешь, я обожаю парней с волосами. Они им в глаза лезут и от ветра разлетаются. Я люблю лохматость, но ненавижу мохнатость! Вот как!
– Брр, мужик с волосами длинными! – демонстративно съеживаюсь я. – Нет, не мое. Чем короче, тем лучше.
– Но лохматые такие крутые!
– Ты, наверное, хотела сказать мохнатые, – улыбаюсь я, зная, что мои последующие слова заставят подругу скривиться от отвращения. – Волосы на груди, например, на руках, ногах. На лице, в конце концов!
– Фу, остановись! Мне плохо стало уже на груди. Я про голову говорила.