– Вы страшный человек. Выходит, все, что я читаю в учебниках истории, не соответствует правде?
– Кроме учебников, существуют и другие книги.
– Я знаю.
– Думай, сопоставляй, делай самостоятельные выводы.
– Я скоро оканчиваю школу и хотел бы заниматься гуманитарными науками.
– Не советую. Тебе одинаково даются и гуманитарные, и технические дисциплины. Для начала стоит приобрести какую-нибудь положительную специальность, напрямую не связанную с идеологией. А читать книги и углублять свои познания в гуманитарной сфере можно всю жизнь, даже не будучи профессионалом.
– Я подумаю.
Недавно он позвонил, чтобы посоветоваться, в какой московский театр и на какую постановку повести своих партнеров по бизнесу из другого города.
– Веди в ТЮЗ, там выдающийся режиссер Генриетта Яновская недавно поставила «Грозу» Островского.
– Издеваетесь, вспоминая мне грехи молодости?
– Ничуть. Сходите, не пожалеете. На следующий день он перезвонил.
– Вы во второй раз оказались правы.
– Ты имеешь в виду постановку?
– Не только.
Делиться учителю или нет своими взглядами с учащимися – проблема по сей день остается открытой. Весь вопрос в том, что это за взгляды. И сегодня, в условиях относительного плюрализма мнений, я не исключаю ситуации, когда педагог, к примеру, исповедующий злобные националистические взгляды, пользуясь служебным положением, будет навязывать ксенофобию своим доверчивым воспитанникам. Но вот в чем я убежден доподлинно, так это в том, что никогда, ни при каких обстоятельствах мы не имеем права толкать их на прямые действия, чреватые пролитием крови.
4-го марта 1988 года они гурьбой ввалились в директорский кабинет. Пришли посоветоваться (и на том спасибо!).
– Мы приняли решение участвовать в демонстрации в день смерти Сталина.
– Каковы же лозунги?
– Главное требование – установить памятник жертвам культа личности в Москве. Демонстрацию организует «Община» (одна из активных молодежных общественно-политических организаций). (Из даты разговора легко понять, что происходил он до XIX партийной конференции, давшей ответ на вопрос о памятнике жертвам репрессий, а также до принятия Указа о порядке проведения митингов и демонстраций.)
– По-моему, в вашем требовании нет ничего принципиально нового: сейчас об этом много пишут и говорят. Я понимаю, если бы вы вышли с этими лозунгами в эпоху застоя...
По их сожалеющим взглядам я понял, что напрасно привел этот сомнительный аргумент. У них хватило ума понять, что еще несколько лет назад такой разговор был бы в принципе невозможен.
– Так значит, вы против?