* * *
Обосновались в небольшом латышском хуторе. Они тут раскиданы далеко друг от друга. Между ними поля, луга, перелески.
Солдаты помылись в бане, побрились, почистили оружие.
Командир полка предложил мне представить к награде особо отличившихся в боях за Шауляй.
Я построил всех. Осталось только двадцать два человека. Сел против строя и начал диктовать одному из взводных: представить к награждению орденом Ленина наводчика Геннадия Смирнова. Сержанта Комарова — к ордену Красного Знамени. Сахнова… тоже к ордену Красного Знамени… Он еще не вернулся, но я жду его со дня на день. А что с теми, кого нет среди нас? Я спрашиваю:
— Что с Борисом Александровым?
— Погиб. Осколок попал.
— А Тулаев?
— Его видели распростертым на земле.
— Погиб или ранен?
— Не могу точно сказать. Санитар там крутился…
А мне надо знать точно. Ведь родители ждут вестей от своих сынов. Если хоть чуть сомневаюсь в чьей-либо гибели, похоронной не посылаю. Погибших не воскресить. Надо думать о живых. Пусть надеются…
Вокруг теплынь. Сентябрь… Вокруг хоть и раненая, но живая жизнь.
Я всех своих солдат представил к высоким правительственным наградам…
* * *
Сахнов вернулся.
Был вечер. Я вел занятия по боевой подготовке. Вдруг вижу — Сахнов! Идет по дороге, за спиной вещмешок, в руках палка. Улыбается. Мы все кинулись ему навстречу. Он расчувствовался.
— Ну что вы?.. Не из плена же и не из тюрьмы… И не тискайте меня так, в вещмешке яйца, раздавите…
Он доложил, как положено, о своем прибытии. Круглое лицо его помолодело. Усы подкоротил, подправил. На гимнастерке чистый подворотничок. Весь какой-то ухоженный. От него так и веет теплом, домом.
Ночью вдруг разбудил меня:
— Поговорить надо, сынок. — Он выудил из вещмешка бутылку самогона. — Жена моя в подарок вам прислала. Пользуйтесь ее добротой.
Никогда он ни о какой жене не говорил…
— Едва я добрался до наших мест, словно камнем меня садануло: деревню всю спалили, люди живут в землянках. На весь колхоз две лошади. Мои кони оказались просто кладом для них — ну прямо два Христа-спасителя. Отыскались две мои тетки… В общем, меня там помнили. Ох, как они там трудно живут!.. А привезенные мною плуги и всякое там шматье, сапоги да брюки для них как божий дар.
Я слушаю его глуховатый говорок.
— На второй же день после приезда женился. — Сахнов вздохнул. — Что было делать?.. На всю деревню пара худых стариков да пацанята. А Галя хорошая, ей-богу! Да и наследника захотелось. Вот взял и женился.
Сахнов выложил шматок сала и головку лука.
— И это Галя вам посылает. Ешьте на здоровье. Бог даст, будет и у меня наследник. Так сказать, фундамент жизни заложен…