Она помогла отцу запрячь коня. Солдаты, скинув тяжесть, облегченно вздохнули и с радостью поблагодарили девушку за угощение и доброту.
Двинулись в путь. Она окликнула отца:
— Будешь возвращаться, дров из лесу привези, татуш!
Старый поляк — человек рассудительный и спокойный.
— Ну как же вам не помочь? — говорит он. — Вы в беде. Но знайте, что с первой же стоянки я должен вернуться домой с лошадью и телегой.
Километров через двадцать мы столкнулись с арьергардом отступающих войск противника. Быстро заняли позиции.
И этот поляк тоже попросил дать ему бумагу, что он помог нам своей телегой и конем перевезти боеприпасы. Я дал ему такую бумагу. Он поблагодарил и уехал. Сахнов покачал головой:
— Мудрые они люди. Думают о будущем. Чего доброго, старостой на селе станет.
Да пусть хоть воеводством правит! Он того достоин. И нам помог, и девушку с глазами-фиалками сберег.
* * *
Откуда ни возьмись вдруг возникла Шура. В полушубке, в валенках. Как всегда, бодрая и чуточку грустная.
— Хороши были глаза у полячки, а?
— Хороши, — сказал я. — Но твои теплее и глубже.
Шура слегка улыбнулась:
— Не забыл, выходит, и мои глаза?
— Можно ли их забыть? — виновато ответил я. — Как ты, Шура?
— Прекрасно. А ты?
— Я все время думаю о тебе…
— Удивительно, — горько усмехнулась она. — Наш санбат ведь так далеко от тебя — всего пять километров.
Она круто повернулась и ушла. Я ничего не вижу перед собой. Сахнов то и дело окликает:
— В яму угодите! Осторожнее!..
Как их много в этом мире, ям…
* * *
Сегодня наш полк занял двенадцать деревень. Командир полка завернул к нам в роту.
— Слушай-ка, герой, поворачивай вправо. Там деревня большая. Обоснуйся в ней и жди подкрепления. Думаю, дней восемь будем отдыхать.
Не восемь, хоть бы полдня отдохнуть. Я с удовольствием свернул вправо.
Деревня действительно большая, с хорошими домами, далеко отстоящими друг от друга. Проваливаясь в снег, я подошел к одному из них.
— Э-эй, пан, выйдите встретить гостей!
Появился мужчина в жилете, седоволосый, в руках хлеб-соль.
— О, мы рады вас видеть!
Быстро смастерили деревянные топчаны и разместили у поляка всех моих солдат. Сам я обосновался в соседнем доме, как выяснилось, у батрака. Этот принял меня еще радушнее.
— Все в моем доме принадлежит вам, брат.
* * *
Получили подкрепление. Я поручил командирам взводов провести учения с новичками, а сам вместе с Сахновым отправился на обход вверенной мне деревни. Из окон на нас смотрели улыбающиеся девушки.
— Обольстят ведьмы, как тогда перед Галей ответ держать?..
* * *
У меня испортились часы. Хозяин мой, Юзеф, указал на дом, где, как он считал, жил «большой мастер».