.
В тот день, когда Металлический завод получил срочное задание на ремонт танков, на работу в 19-й цех, куда уже поступили на платформах танки, вышли всего 130 человек, из которых лишь 25 были условно здоровы и пригодны для выполнения фронтового заказа[759]. Еще совсем недавно в этом цеху работали почти 1500 человек, и теперь администрация завода разослала всем рабочим повестки с просьбой выйти на работу. «Товарищи! – обращалась к рабочим администрация. – Явитесь на работу по получении повестки. Поступил срочный фронтовой заказ. Вы будете снабжаться дополнительным питанием.
Немедленно явитесь»[760]. Первым явился 16-летний Е. И. Силаев, который был тяжело болен. Пришли также и другие рабочие, имевшие на руках больничные листы. Вернулся в цех и мастер Кировского завода Ф. В. Задворный, который вместе с женой и сыном пришел на Металлический завод осенью 1941 г. К каждому рабочему были прикреплены члены экипажа ремонтируемого танка. Узлы машины собирали в утепленных помещениях, а остальные операции по ремонту танков по существу проводились под открытым небом, на морозе, так как цех, в котором велись ремонтные работы, представлял собой огромную шлакобетонную коробку, натопить которую в тех условиях было невозможно. Между ремонтируемыми танками были установлены небольшие жаровни, у которых обогревались рабочие. Ремонтируя боевые машины, больные рабочие привязывали себя к стволу орудия, чтобы не свалиться. И возвращенные в строй танки в назначенный срок стали выходить из ворот Металлического завода[761]. Обессиленные рабочие часто не выдерживали трудового напряжения и умирали прямо на рабочем месте, но на смену им приходили другие, тоже больные и слабые. Как отмечал затем сварщик Металлического завода А. Коршунов, в такое время рабочие «не могли позволить себе болеть»[762].
Ремонтом боевой техники были заняты и другие оборонные предприятия. Кировскому заводу было поручено восстановить в сжатые сроки партию поврежденных артиллерийских орудий. К выполнению этого фронтового задания были привлечены все наличные силы коллектива. 20 февраля 1942 г. на работу вышло 2416 человек из 10424 по списку[763]. Многие из них были больны, но пришли на свои рабочие места. Фрезеровщика Е. Ф. Савича во время выполнения ответственного производственного задания поддерживали его товарищи по работе. Комсомольцы Кировского завода по нескольку суток не уходили из своего цеха и выпустили сверх плана девять полковых пушек[764].
Ленинградские рабочие вместе с моряками Балтики возобновили в феврале 1942 г. ремонт боевых судов. Заводы выделили опытных инженеров, мастеров и рабочих, которые героически трудились совместно с экипажами кораблей. Для ускоренного ремонта подводной части тральщиков доковые работы были заменены работой в кессонах. Постройка кессонов, их заводка под днища кораблей, все корпусные и электросварочные работы проводились в условиях 30-градусных морозов. Все тральщики были возвращены в строй. Большую техническую помощь флоту оказывали рабочие «Электросилы», которым были поручены ремонт и изготовление 500 различных машин и приборов. Когда коллектив Адмиралтейского завода получил задание на ремонт торпедных катеров, на заводе почти не было нужных людей. Герой Социалистического Труда слесарь П.Арцибасов впоследствии вспоминал: «Стали мы собирать по городу специалистов. Судосборщика-корпусника Алексея Рыжкова привезли на салазках с Охты, подкормили малость. Он, то опираясь на палку, то сидя, показывал новым рабочим и матросам, что и как делать по выпрямлению корпуса и заделке пробоин. Некоторые рабочие окончательно выбивались из сил, шептали: “Простите, товарищи, не могу больше работать…”»