.
В феврале 1942 г. учебные занятия в большинстве школ прекратились, но дети по-прежнему приходили в свои школы, где по распоряжению Исполкома Ленгорсовета была организована выдача горячих завтраков. Как правило, это была чечевичная похлебка, без хлеба, но, разогретая на школьной кухне, она становилась для детей вожделенным даром. Около 30 тыс. школьников в феврале 1942 г. было принято в школьных столовых на полный рацион питания[753]. Учитель М. И. Никольская, преподававшая русский язык и литературу в 31-й средней школе Октябрьской железной дороги, располагавшейся на Фарфоровском посту, вспоминала об этом незабываемом времени: «Собственно, школа превратилась в нечто вроде детского дома. Учителя отапливали и убирали помещения, стирали белье, обмывали мальчиков и девочек, оставшихся без родителей. Читали школьникам книги, рассказывали о подвигах красноармейцев и моряков. Дежурили по ночам»[754].
Важным показателем возвращения Жизни в блокированном Ленинграде в феврале 1942 г. стало постепенное возрождение его промышленности, в первую очередь крупных оборонных предприятий. Главный инженер завода «Судомех» В. Ф. Чекризов записал 4 февраля 1942 г. в своем дневнике: «Два дня в столовой есть свет. Сегодня дали свет в казарме рядом со мной… Третий день у нас говорит радио. Мы ожили. Какая это благодать – радио и свет. Так или иначе, но и питание в столовой несколько улучшилось»[755]. Правда, когда на следующий день, 5 февраля, в одном из цехов обсуждался вопрос о предстоящем выполнении ремонта кораблей и сохранении рабочих кадров, то выяснилось, что из 270 рабочих этого цеха только 70 приходят на завод «для отметки и в столовую. Остальные лежат». Еще 47 рабочих умерли в декабре 1941 г. и январе 1942 г.[756] Аналогичная картина наблюдалась и на других крупных предприятиях. Директор завода им. М. В. Фрунзе, объясняя, почему завод не может выделить рабочих для выполнения трудовой повинности, сообщал в Красногвардейский райисполком в феврале 1942 г., что из почти двухтысячного коллектива на завод являются 28 %, а 68 % – больны, 14 % умерли от голода. Приходящие на завод рабочие, пояснял далее директор, к физическому труду не способны и являются «лишь с целью получения скудного обеда в заводских столовых»[757].
Непосредственным толчком к возрождению жизни на крупных оборонных предприятиях стало выполнение фронтовых заказов на ремонт военной техники, прибывшей в начале феврале буквально с поля боя. Специальным постановлением Военного Совета Ленинградского фронта от 6 февраля 1942 г. Металлический завод обязывался отремонтировать и сдать Автобронетанковому управлению фронта из числа прибывших 13 танков КВ 7 танков к 12 февраля и остальные – к 20 февраля. Для выполнения этого срочного задания заводу выделялось 250 т угля для заводской блок-электростанции, 5 т бензина, 3,5 т авиабензина и дефицитные масла и смазки. Для усиления питания рабочих, занятых на ремонте танков, предусматривалось отпускать ежесуточно 250 фронтовых пайков передовой линии на период работ по ремонту танков