— Вам нет нужды покидать меня, — улыбнулась она. И её улыбка обещала всё и даже больше того.
— Вы хотите, чтобы он пришёл, но не хотите выпустить меня из своего любовного плена? — догадался он. — Право же, я несколько смущён. Ведь вы будете обсуждать с ним дела. А я в это самое время… Ведь вы понимаете, что вас невозможно перестать желать. Вам прекрасно известно это. И вы намеренно хотите, чтобы я очутился в столь неловком положении, когда вы так доступны, но я не могу вами овладеть, либо буду вынужден делать это на глазах у другого… Это всё так странно. Да и стоит ли мне присутствовать при ваших делах?
— Вы мой друг, — напомнила она. — А я и в самом деле собираюсь заняться делом. Самым важным делом. Ведь он такой же мой нежный друг, как и вы.
— Он ваш нежный друг? Правильно ли я понял этот намёк?
— Ну, конечно же, да! — звонко раскатился её смех. — Неужели вы думаете, что я прожила тут в этой глуши всю жизнь одна, без всякого мужского внимания? О, нет, оставшись без внимания, женщина не сможет продолжать оставаться желанной. Но я ведь желанна для вас, верно? И посудите сами, как бы иначе я стала столь искусной в любви, как не с помощью хорошего любовника?
Карл возвышался над ней. Её глаза горели страстью. И, будь он проклят, её, в самом деле, невозможно было не желать.
— Ну, дорогой? — она обиженно надула губки. — Не томите меня так долго. Ведь вы неплохо ладите с Жоржем. Представьте только, вы, я. И Жорж!
Он нашёл в себе силы оторваться от неё.
— Сударыня, боюсь я не готов к такому обороту.
За сим, он вышел вон, унося с собой в охапке свою одежду.
Едва выйдя, он уже сожалел об этом. Зачем он оставил её? Почему не удовлетворил и этой её каприз? Он не понимал, что гнало его прочь – гнало в ночь.
Быстрым шагом он вошёл в свою комнату и оделся для дальней дороги. Лишнего с собой решил не брать, чтобы легче было идти. Или даже красться, избегая патрулей. Конечно, он мог бы остаться. Утром встретиться с ней за завтраком. Примириться. Они уже очень легко мирились. Скоро они научатся мириться, не успев поссориться. Продолжить существование в этом вымышленном раю…
Но утро он встретит где-то далеко отсюда. Возможно, сражённый пулей митральезы или заколотый штыком. Но на воле. С этой мыслью он спустился вниз, открыл дверь дома, и вышел в ночь.
— Сударь, — услышал он тихий голос, не успев отойти и пары шагов.
Он оглянулся по сторонам.
— Сюда, сударь.
Дворецкий поманил его из теней. Карл помедлил, но решил повиноваться. Вслед за стариком он вошёл в гараж. Жорж прикрыл ворота и открыл створки потайного фонаря, выпуская из его плена трепещущий неверный свет. Они стояли возле самобеглой коляски.