— Тебе сколько сейчас? Уже тридцать девять? Или только будет в сентябре?
— Восемнадцать. Женщинам столько, насколько они выглядят. А мужику — насколько он себя чувствует. Вот сейчас я дурной и совершенно неуверенный в себе мальчишка. А ты взрослая женщина, к которой страшно подступиться, чтобы не услышать «отвали, дурак!»
— Валер, ты за мной ухаживаешь, что ли? — потрясла я закрытым пакетиком перед его довольной рожей.
— Нет, совершенно нет. Я бы выкинул этот пакет. Это так, возмещение убытков. Незапланированных.
— Каких убытков?
— Давай потом. Я жрать хочу, но домой не поеду. Раз ты у меня такая чудная, давай на пляж Чудный махнём? Пиццу купим по дороге, а там до дачи рукой подать. Можешь часик подрыхнуть, кстати. Тут тоже кресло откидывается.
— Валер, ты сумасшедший! Какое счастье, что я не знала тебя восемнадцатилетним!
— А я знал тебя… Ты тоже была не особо умной тогда… Особенно за рулём. Иди на пассажирское место, мне так реально спокойнее.
А мне оно сразу показалось неспокойным, потому что пришлось взять в руки телефон, чтобы сесть. На экран выплыло сообщение от матери «Это он???» Да, три вопросительных знака. Слава богу, что не добавила восклицательных. Пятый этаж не нуждается в бинокле. А я не нуждаюсь в лишних нервах. Вот и хорошо, что все открылось.
«Да» — написала я в ответ. Коротко и ясно. Для нас обеих.
Глава 34 «Он сам нарвался»
Я открыла глаза на звук хлопнувшей двери — Валера успел сбегать за пиццей, а я — проспать все Приморское шоссе. Глаза и сейчас чесались, но их я не потерла, потому что прикрыла рот, чтобы вместо пиццы в него не влетела муха. И если она окажется Цеце и укусит меня, я могу натворить этой ночью делов, которые буду расхлебывать до самого Судного дня. Мой водитель успел избавиться не только от пиджака, но и от галстука, и мой взгляд нагло цеплялся за две расстегнутые верхние пуговицы рубашки. А лучше бы смотрел на руки, которые протягивали мне бумажный держатель с двумя стаканчиками.
— Взял горячительного, — усмехнулись губы, на которые точно не следовало смотреть.
Да, мне вредны пересыпы на один час во всех незамысловатых смыслах этого слова, ну честное слово…
— Спишь, что ли?
Я кивнула.
— Извини. До пляжа рукой подать. Там есть скамейки. Если молодежь нас не опередила, не будем мусорить в машине. А потом я обещаю тебе беспробудный сон до утра. Я тоже уже не особо соображаю, что к чему…
Усталые улыбки заразительны — они передаются, как тепло от горячих стаканов. Я прижала оба к животу, точно грелку, и меня отпустило недозволенное с Терёхиным желание. Буду принципиальной до победного конца. Вероника из меня веревки вьет, но неужели моя воля настолько слаба, что не поборет собственное Я?