— Я, кажется, тебе уже понравилась, раз ты не знаешь уже, с какого бока ко мне подкатить.
Он свёл губы, зажал улыбку зубами.
— С левого. До правого мне не дотянуться. На котором бедре у тебя шрам?
— На правом. Но под сарафаном ты все равно его не увидишь…
Дышать стало совершенно невозможно. Может, у него печка случайно включилась. Умная тетка в компе Мерса решила, что наши отношения нужно малость подогреть? Не сработал же мой внутренний кипятильник… Не с Терёхиным, не с ним… Даже если он не прочь развлечься. А он явно не прочь…
— Валера, я не могу… — отвечала ему на все заданные и незаданные вопросы. — При всем моем желании, не могу…
О, да… Особенно при наличии желания… Потому что оно не связано с тобой. Ты сейчас для моего тела просто самец. Но у меня еще и голова имеется, и она точно знает, что ты не вариант…
— Не могу прийти в твой дом после того, как узнала причину, по которой меня из него выставили.
— Опять двадцать пять! — он схватил меня за руку и…
Наши руки зависли в воздухе, точно для величественного танца. Только танцевали сейчас наши тараканы. Вымороженные десятью годами нахождения в неведении.
— Наташа на кладбище. Мать не поверила. На Марианну плевать. Кого ты стесняешься? Ну не меня же!
— Там еще есть тетя Таня и дядя Серёжа. Уж тетя Таня поспешила намекнуть мне на свою осведомленность. Не знала ж, что я не пойму!
— Ну и дура ж ты, Скворцова! Ты ещё уборщицу стесняться начни! Кто они вообще такие, чтобы делать тебе погоду?
— Они живые люди… Я не могу относиться к ним, как ты…
— А как я отношусь? — Его лицо действительно выдавало растерянность. — Да мы тащим их на себе всю жизнь. Они как сыр в масле катаются. Это мы сейчас на даче почти все время, а раньше они одни, как бары, жили… Да и сейчас… Пожрать приготовить? Посуду убрать? Чем эта тетя Таня так напрягается? Да к черту! Я уволю Серёгиных хоть сейчас, если они тебе жить мешают!
У кого-то сорвало крышу, капитально…
— Никто мне не мешает, — я толкнула его в плечо. Прочь от себя. — Валера, нам ехать надо. Ты в школу опоздаешь.
— Не опоздаю, — усмехнулся, но больше не приближался ко мне на опасное расстояние. — Я тебя на час раньше из дома вытащил. Думал, не наору, ты ещё два часа копаться будешь. Ну так что, какие ещё у тебя есть причины мне отказать?