– Ах да. И что там было?
– Ничего. Его отец сказал, что Рикки прихватил все их ружья, но его пожитки уже почистили.
– Белые жмоты.
– От ружей остался только мешочек с разнокалиберными патронами. Кажется, они до сих пор лежат в бардачке вместе с детской книжкой, которую читал Льюис.
Гейб наклоняется вперед, чтобы посмотреть на стоящий на бетонных плитах старый «шеви».
– Хорошо, что ты вывез этого пони на пастбище, – говорит он. – Он где только не стоял на приколе.
Кассиди отставляет ружье назад, к бочке с отбросами, подальше от огня.
– Я собираюсь его починить, – говорит он. – Кузов еще хороший. Просто надо найти капот и загрузочную площадку. Может, еще бамперы и крылья. Мотор, шины.
– Все еще прячешь в нем свои сбережения?
Кассиди втягивает воздух, бросает взгляд на блестящие глаза одной из лошадей, которая наблюдает за ними, а ее большие уши, вероятно, ловят каждое слово, приберегая на потом.
– Я даже сусликов не могу из него выгнать, – отвечает он, но сам понимает, что на секунду опоздал с ответом.
Гейб знает о термосе? Но откуда?
– У меня как раз есть ружье для борьбы с грызунами, – говорит Грейб, кивая в сторону «маузера». – Возьмешь его вместо денег?
– Ты действительно думаешь, что оно до сих пор стреляет? – спрашивает Кассиди.
– Почему бы и нет?
– Погоди-ка. Иными словами, ты отдаешь мне эту старую, сломанную и краденую вещь, потому что у тебя нет денег, чтобы когда-нибудь вернуть те деньги, которые ты мне должен.
– Ха-ха-ха-ха, – отвечает Гейб, широко открывая рот, медленно изображая притворный смех. – Держу пари, ты сможешь продать его за сто пятьдесят долларов. Может, выручишь больше, если оно имеет какую-то историческую ценность.
– А когда твой папаша придет сюда за ним?
– Можешь продать ему, если он захочет его вернуть. Но он отдал мне его добровольно и насовсем, слово скаута.
Гейб поднимает вверх два растопыренных пальца, но потом загибает указательные и медленно поворачивает ладонь, чтобы показать Кассиди средний палец.
– Конечно, оставь его, если хочешь, – говорит Кассиди.
– Только если ДжоДжо не будет возражать, приятель.
– Она не любит, когда ты ее так называешь, – повторяет Кассиди в сотый раз за этот месяц.
– Совсем как йо-йо, только начинается с «Дж», приятель, – говорит Гейб, и Кассиди не совсем уверен, называет ли Гейб Джо игрушкой или имеет в виду «косячки»[34], сигареты с марихуаной. Как бы то ни было, он тоже показывает ему средние пальцы на обеих руках, и в этот момент их обоих освещает свет фар наподобие вспышки во время моментального снимка.