— Ладно, господин, так господин, — сказал он. — Вы мне лучше расскажите, где вы были утром, — он назвал дату убийства Самсоновой, — вернее, с утра и до обеда?
— В церкви! — прозвучал ответ.
— Где-где? — недоверчиво переспросил оперативник.
— В церкви я был!
— И зачем вы туда ходили?
— Как зачем? Хотя вам, басурманам…
— За оскорбление полицейского при исполнении, — равнодушно начал Ахметов.
— К куме я ходил! — выпалил Галушкин.
— Так к куме или в церковь? — всё тем же ровным голосом уточнил Ахметов.
— Так кума у меня в церкви служит!
— И зачем же вы, господин Галушкин, ходили в тот день к куме?
— Да я бы и не пошёл к ней, — махнул Галушкин рукой, — но она мне с вечера позвонила и строго так сказала: «Миша! Чтобы завтра утром пришёл ко мне в церковь!»
— И вы не посмели ослушаться? — не удержался от усмешки Ринат.
Галушкин покосился на оперативника и, поняв, что тот не отстанет от него, пока не узнает правду, решил признаться:
— Обносился я…
— Что?
— Ну, пропил свою одежду! Почти всю! И костюм, и пальто, и…
— Трусы хотя бы оставили?
— Трусы оставил, — вздохнул сокрушённо Галушкин и начал перечислять: — Рубашку старую, штаны и сандалии. Их у меня никто не купил.
— И кума обещала вам купить новый гардероб? Правильно я вас понял, господин Галушкин?
— Неправильно! — обиделся Михаил Тимофеевич, но потом смягчился и растолковал: — В церковь прихожане приносят поношенные вещи. Часто очень даже приличные. И церковь раздаёт их неимущим.
— Значит, вы приехали к куме, чтобы приодеться?
Галушкин печально кивнул.
— Кто может подтвердить, что вы были там с утра до обеда?
— Да кто угодно! Кума же там не одна была! — и вдруг забеспокоился: — А вы что же, проверять будете?
— А как вы думали, господин Галушкин?
— Так неудобно мне будет перед людьми, — вздохнул тот.
— А портки пропивать вам удобно? — спросил не улыбнувшись Ринат.
— Портки я не пропивал! — возмутился Галушкин.
— Ладно, ладно. Лучше расскажите мне, зачем вы грозили Аркадию Бессонову?
— Трубачу, что ли, этому? — опять набычился Галушкин.
— Саксофонисту.
— Нам без разницы!
— Так зачем вы ему грозили?
— Я не всерьёз! Просто обиделся я на него.
— И за что же вы, господин Галушкин, изволили обидеться на Аркадия Бессонова?
— Да вы сами подумайте! Эти артисты, как сыр в масле, на наши денежки катаются! Каждый день показывают их виллы и замки! А тут всю жизнь бьёшься, как хрен об кочку! — праведный гнев буквально распирал Галушкина.
— А вы бы, Михаил Тимофеевич, пили поменьше, — заметил грустно Ринат.
— Значит, по-вашему, если бы я не пил, то у меня бы замок был?