— Из-за себя?
— Ну да. Ведь всякое может быть. Например, она с мужем поругалась.
— А она замужем?
— Кольцо обручальное на пальце у неё было.
— Скажите, а посторонних вы в этот день в гостинице не заметили?
— Вы имеете в виду в холле?
— Нет, на этажах или, например, кто-то по лестнице поднимался.
Серёга вздохнул и покаялся:
— Был один случай, какая-то тётка вошла в холл с самым скучающим видом и вдруг, ничего не спросив у меня, рванула к лифту. Я ей кричу: «Вы куда?» А она на вид вроде полная, а шустрая, как ящерица. Пока Никитич прибежал, постоять вместо меня за стойкой, её и след простыл! Я постучался во все номера, спрашивал, приходила ли к ним гостья? Все ответили, что нет. А врываться в номера мы не имеем права. Я все подсобные помещения осмотрел, даже в служебный туалет заглянул.
— Дежурная по этажу не видела, куда делась эта дама?
— Она сказала, что в одном из номеров раздался крик, она бросилась туда, но ей не открыли, и всё стихло. Она и вернулась назад. Потом ещё подумала, что кто-то смотрел телевизор и там, в фильме, кто-то закричал.
— А эта дама потом не спустилась через некоторое время вниз?
— Не поверите, — развёл руками Сергей, — не спускалась. Как кверху поднялась. Я уж, грешным делом, подумал, не померещилось ли мне. — А затем добавил: — Но, если честно, я мог её и просмотреть…
— Почему?
— Начались звонки! Звонили саксофонисту, но он не сразу взял трубку.
— А сиделка?
— Она тоже.
— Чем она это объяснила?
— Сказала, что задремала.
— Это было ночью?
— Так нет же, днём!
— Странно.
— Но потом она проснулась и дала трубку саксофонисту. Оказывается, это звонила его жена, чтобы сообщить, ну, вы понимаете, — вздохнул он.
И неожиданно выпалил:
— Я уж, грешным делом, подумал, не занялась ли сиделка сексом со своим подопечным. Если сильно увлеклись, то могли и не обращать внимания на звонок.
— Всё может быть, — согласилась Мирослава, — спасибо вам.
— Да не за что. Я потом, когда увидел его, понял, что ему не до секса.
— Почему?
— Больно уж плохо он выглядел. Потом говорили, что, чтобы он перенёс перелёт домой, ему накололи всяких уколов.
Мирослава кивнула и поднялась к себе.
Уже укладываясь в постель, она укорила себя в том, что не догадалась расспросить о посторонних Виталия Усова, но, засыпая, успокоила себя: «Ничего, завтра спрошу».
Но на следующий день утром она отправилась на пляж. Купаться было уже холодновато, поэтому она просто ходила по берегу, любовалась набегающей на берег и отходящей назад волной. Шум моря успокаивал её и приводил в порядок её мысли.
Завтракать она отправилась в маленькое кафе, расположенное на выступе скалы, нависающей над морем.