Ведьмачьи легенды (Белянин, Галина) - страница 150

16

– На тот случай, если вы не в курсе, – сказал Стефан. – Морские монахи, что твои попугаи, копируют услышанное. Стратегия выживания: иначе им не подманить любопытных идиотов. – Он стоял у двери, сложив руки ни груди и переводя взгляд с Ахавеля на двух его компаньонов. – Кстати, об идиотах. Если бы у одного из вас хватило ума рассказать мне всё сразу, мы покончили бы с этим намного раньше.

– Нет, – отрезал Ахавель. – Не покончили бы.

Он бездумно листал принесённый Тередо Манускрипт. Нижнее веко на левом глазу подрагивало.

– С кем, по-вашему, мы имеем дело? С обыкновенным мальчишкой?

Ведьмак пожал плечами:

– Обыкновенным? Вряд ли. Но очевидно, что с мальчишкой. В первую же ночь я связал бы его и обо всём подробно расспросил.

Ахавель захохотал скрипучим, болезненным смехом.

– Ничего не забыли, милсдарь ведьмак? Он четыре десятка лет ворует и убивает детей. Летает по воздуху, наплевав на все мыслимые законы природы. «Связал бы и расспросил»!

– Он, – сухо сказал Ренни, – демон. Отродье Хаоса.

Старик сидел ровно, расправив плечи и задрав подбородок. Секач положил перед собой, словно судейский молоток.

– Демон, – повторил Печёнка. – Принявший обличье мальчика. Сеющий зло и отчаянье. Его следует уничтожить.

– Про зло и отчаяние спорить не буду. Вы – профессионалы, вам видней. А насчёт остального… Демонов не бывает, милсдари мои разлюбезные. Это уже я вам как профессионал говорю. И ещё: видели вы убитых детей? Видели, как он их уносил? Как летал по небу – видели? Я пока знаю только одно: этот ваш «демон» – мальчишка с необычными способностями. Весёлый, чуть простодушный…

– И бессердечный, – добавил Райнар. – Капитан, покажите ему записки.

Ахавель отпер один из ящиков и швырнул на стол перевязанные бечёвкой листы:

– Читайте.

Стефан сдёрнул бечёвку, развернул первый листок. Почерк узнал сразу. Лучший каллиграф в Чердиане, Сессон Энкрер. Работает на площади Хмельного Колеса, берёт по скудо за страницу, пишет сразу с голоса, чисто, красиво, с такими вот характерными завитушками.

«Ну что, приедешь? Или от страха наложил в штаны? Я ведь рано или поздно всё равно найду тебя. Когда-нибудь, когда ты будешь есть, спать, пить со своими дружками, когда будешь думать, что ты в безопасности, я постучу в твою дверь. Так, может, проще не тянуть, а? Приезжай! Будет весело

На другом: «Мы тут все безумно скучаем. Прям смертельно, ха-ха. Всё мечтаем сплясать с тобой и твоими шакалами. Ты же понимаешь, что чем дольше тянешь, тем хуже. Давай, приезжай, больно не будет».

И ещё: «Ты – вор, братец! Подлый, трусливый вор! Верни мне моё и умри наконец как мужчина