– Карабас? – осведомился он, отталкивая ногой коробку.
Фокс кивнул.
– Я вот думаю… – Фокс ткнул своим квадратным пальцем куда-то чуть пониже набранного крупным шрифтом слова. Аллейн заглянул ему через плечо. – Мышьяк. Симптомы. Выражается в форме прогрессирующего истощения; выпадение волос…
Фокс оторвался от книги и ткнул пальцем в коробку.
– Выпадение волос, – проговорил он. – Подождем, пока не проведут вскрытие Карабаса.
III
– Знаете, Фокс, – заметил Аллейн, возвращаясь вместе с напарником в деревню, – если Томас Анкред готов примириться с тем, что его повседневные заботы безжалостно приносятся в жертву каким-то детским отклонениям от нормы, вполне вероятно, у них с мисс Эйбл все сладится. Она явно в него влюблена, или, может, следует выразиться иначе: когда речь идет о Томасе, она явно считает себя приспособившейся к ситуации рационализированного эротизма.
– То есть, вы думаете, у них роман.
– Вот именно, Фокс. Так, полагаю, с Анкретоном у нас пока все, только я просил бы вас задержаться и сообщить пастору об эксгумации. А завтра утром надо вернуться в Замок Катценйаммер и спросить у обитателей, согласны ли они дать отпечатки пальцев. Надеюсь, возражений не последует, если только они там все окончательно с ума не посходили. Бейли может приехать утренним поездом и походить вокруг дома, может, что и отыщет. Пусть проверит все следы в нужных точках. Не сомневаюсь, что все это совершенно бесполезно, но перестраховаться все же не мешает. А я назад, в Ярд. Хочу поплотнее заняться эстетикой бальзамирования по рецепту господ Мортимера и Лоума. Сразу, как получим разрешение на эксгумацию, возвращаюсь, тут и встретимся. А пока давайте перекусим в баре. Поезд вечером, им и уеду. Вообще-то я собирался еще раз пообщаться с доктором Уизерсом, но, пожалуй, с этим можно обождать. Надо взять с собой в Лондон бутылочку для лекарств и труп бедняги Карабаса.
– Ну и на что поставите, мистер Аллейн? Мышьяк в лекарстве или что-нибудь другое?
– Никаких пари.
– Обычная работа. Хоть жаль, конечно, если ничего не найдется. На термос надежд никаких.
– Это уж точно.
Они молча продолжали путь. Холодный воздух в сумерках будто звенел, вымораживая землю под ногами. Приятно пахло горящей древесиной, из леса доносился звук хлопающих птичьих крыльев.
– Господи, ну и работа! – проговорил вдруг Аллейн.
– Вы о нашей работе, сэр?
– Ну да, о нашей. Шагаешь по проселку с дохлой кошкой в коробке из-под обуви и думаешь о том, как извлечь из могилы тело старого человека.
– Кому-то ж надо этим заниматься.
– Разумеется. Но детали уж больно неаппетитны.