– Фррранц!!! – истошно взвыл он и едва не прокусил язык, так лязгали зубы. – Франц, прах тебя возьми!!!
– Я вас слушаю, шеф, – едва различимый Франц возник рядом внезапно, как дух из лампы.
– Франц, где этот чёртов комендант?!
– Комендант концлагеря?
– Нет!!! Комендант этого тифозного барака, чтоб его разнесло! Гостиницы, холера её возьми! Меня чуть заживо не сварили!
Франц заглянул в ванную и присвистнул. За дверью клубилось жаркое тропическое марево, вода уже переливалась через порог, и в ней водорослями колыхались полотенца.
– Комендант на дне рождения у группенфюрера[21] Брюннера, шеф. Все на дне рождения у группенфюрера Брюннера. Там полгорода собралось…
– Ну, хоть кто-нибудь здесь остался?!
– Не могу знать, шеф. Все на дне рождения у группенфюрера Брюннера. Там, говорят, еды навалом, дают бесплатный шнапс и девок.
– О, Санкта-Мария… – застонал Штернберг, привалившись мокрой спиной к стене. «Напиться, что ли, – в тоске подумал он. – До трупного окоченения. Чтоб лежать бревном и ничего не чувствовать». Он пару раз со всей силы с наслаждением стукнулся затылком о стену.
– Шеф, голова-то не казённая, – напомнил невозмутимый Франц. – И вообще оденьтесь, не то простудитесь. – Франц всучил Штернбергу махровый ком, а Штернберг лишь сейчас сообразил, в каком он виде – подобно многим близоруким людям, он был преследуем дурацким неконтролируемым убеждением, будто в те минуты, когда он смотрит на мир без очков, прочие видят всё так же расплывчато и невнятно, как он сам, – и аж пальцы на ногах поджал от стыда. Ну что можно подумать о человеке, который стоит голый перед подчинённым и долбится башкой о стену?
– Мне нужны запасные очки, – запахнувшись в халат, Штернберг, сгорбившись, пошёл по комнате, водя перед собой руками, чтобы не налететь на какой-нибудь курительный столик. – Где мой чемодан?
– У вас под ногами, шеф.
– Проклятье. – Штернберг схватился за ушибленную ногу. – Спасибо, теперь уже вижу.
– Да давайте же я вам помогу…
Настойчивый стук в дверь номера отменил небесполезное намерение Франца. Он пошёл открывать.
– Если это кто из персонала, передай, они все могут считать себя уволенными! – крикнул ему вслед Штернберг.
Франц вернулся почти мгновенно.
– Шеф, – взволнованно начал он, – там, там какая-то молодая особа, она представилась как фройляйн Энгель, ну такая красавица, просто умереть можно! Она передаёт вам привет от герра Зурена. Она хочет немедленно вас видеть. Говорит, у неё специальное удостоверение о том, что она… ну, в общем…
Штернберг прямо-таки зарычал от злости. Сумасшедший дом. Нет, что там, натуральный бред. Кто-то беспробудно и тяжко бредит, а мы населяем его кошмары.