Девять дней шло войско степями: Половцы услышали, и бежали от Днепра, бросая жен и детей. Князья, оставив назади обоз, гнались за ними, разбили их, взяли многие вежи на берегах Орели, освободили Российских невольников и возвратились с добычею, с табунами и пленниками, потеряв не более трех человек. Сию добычу, следуя древнему обыкновению, разделили между собою Князья, Бояре и воины. Народ веселился и торжествовал победу в день Пасхи. Скоро, к общему удовольствию, прибыл благополучно и богатый купеческий флот из Греции: Князья ходили с войском на встречу к оному, чтобы защитить купцов от нападения Половцев, еще не совсем усмиренных».
«Друзья и братья!». Какой яркий призыв к единению, к защите Отечества, сохранённый для нас летописцем! Видимо, и в те времена с этим было… не очень.
Увы, «Что не делает дурак — всё он делает не так».
Карамзин, приводя красивые слова, не указывает, что «государь» — «вор». «Ворами» на престол посаженный.
«Воровская сходка», даже и после удачного «скока» — место раздора.
«Ни Мстислав, пируя тогда с союзниками под Каневом, ни Киевляне, радуясь победе и товарам Греческим, не предвидели близкого несчастия. Одна из причин оного была весьма маловажна: Князья жаловались на Мстислава, что он, будучи с ними на берегах Орели, тайно посылал ночью дружину свою вслед за бегущими врагами, чтобы не делиться ни с кем добычею».
«Дружба дружбой, а табачок врозь». В смысле «добычи, табунов и пленников».
«Крысятничество» Государя вызывает аналогичные реакции:
«Два Боярина, удаленные Великим Князем от двора за гнусное воровство, старались также поссорить братьев, уверяя Давида и Рюрика, что Мстислав намерен заключить их в темницу. Легковерие свойственно нравам грубым. Бояре Киевские, знавшие чистосердечие Государя своего, и собственная его присяга, по тогдашнему обычаю, доказали неосновательность злословия; но Ростиславичи остались в подозрении и не согласились выдать клеветников брату, говоря: „кто ж захочет впредь остерегать нас?“ В то же время дядя Мстислава, Владимир Андреевич, несправедливо требуя от него новых городов, сделался ему врагом и с негодованием уехал в Дорогобуж. Таким образом Великий Князь лишился друзей и сподвижников, столь нужных в опасности».
Кубло — кублит и кублевает. Ссоры, доносы, заговоры…
«Легковерие свойственно нравам грубым». С чего сыновьям Ростика, выросшим в сытости, благополучии и княжеском воспитании, отличаться «грубостью нравов» или «легковерием»?
У Жиздора друзей нет — есть подельники.
«Единожды солгавший — кто тебе поверит?».