Выдержки из автобиографии Расмуса Эребо, касающиеся трех путешествий его в России
1
Посланник Юст Юль выехал из (Копенгагена) 17 июля 1709 г., сухим путем, в сопровождении лишь своего камердинера и лакея (датского) короля, который (то есть король) находился в то время в Берлине. Секретарь миссии юстиц-советник Петр Фальк, ныне покойный, я и прочие люди, вместе с багажом и повозками, должны были отправиться морем в Кёнигсберг, с тем чтобы там съехаться с посланником.
Сев во имя Господне на королевское транспортное судно «Ферё», под командой командора Тамбсена, впоследствии шаутбенахта, (а) ныне (тоже) покойного, мы 20 июня вечером пустились на парусах в путь…
Посланник приехал к нам в Пиллау из Берлина 23 июня…
В воскресенье 11 августа вышли на парусах из Пиллау, а 15 вечером бросили якорь на ревельском рейде…
30 августа прибыли в Нарву…
3 сентября посланник и Фальк съехали на берег, оставив меня с большей частью людей и рухляди на судне. Наконец 5-го числа они прислали за нами две галеры. Мне приходилось смотреть за всем, а я не понимал никого из людей на галерах, так как все они были русские. Они меня тоже не понимали, и, таким образом, опасаясь воровства, я провел бессонную и беспокойную ночь, ибо я (еще) не знал примерной верности русских относительно всего, что поручается их надзору, и потому испытывал преувеличенный страх. Со мной была моя русская грамматика, и по ней иногда, к крайнему их удивлению, я мог им кое-что выразить. Наконец 6 сентября я, слава Богу, приехал в Нарву, где пробыл до 15 декабря, что, впрочем, усматривается из (моего) дневника… (В Нарве) общество наше состояло по большей части (лишь) из посланника, Фалька и меня. Так как оба они долго обращались в свете и (бывали) за границей, я же только что попал в общество, то некоторое время, чтобы не зарапортоваться, я должен был соблюдать pytagoricum silentium[428]. По вечерам мы говорили для практики по-латыни, ибо думали попасть в Польшу. (Беседовали мы) за трубкой табаку, который я только тогда научился курить. Могу поистине сказать, что, имея в то время 25 лет от роду, я еще за всю мою жизнь не истратил и 10 датских скиллингов на курительный или нюхательный табак или на водку. И как такое воздержание стало (для меня) второй натурой, то мне было особенно тяжело, ежедневно, где ни приходилось есть, выпивать обязательно, до, во время и после (обеда), от одной до десяти или более чарочек водки и (разных настоек), а иногда сверх того и курить табак. И так как от природы я не могу выносить крепких напитков в большом количестве, то иной раз это едва не стоило мне жизни, в особенности однажды, когда я ночью чуть не задохнулся в своей постели; спал я один (и) не мог пошевельнуть ни (одним членом).