– Тебе надо завтра поехать со мной в Лэнгли. У меня есть последняя тайна, и там все откроется. – Перехватив его взгляд, она поспешила добавить: – Ничего плохого, уверяю тебя. Только хорошее. Самое лучшее.
– Если я соглашусь, ты дашь мне ответ?
Она взяла его лицо в ладони и крепко поцеловала.
– Непременно.
– Тогда я буду сопровождать тебя. А пока мне лучше не оставаться в этой комнате.
Он встал и церемонно поклонился.
Селеста дождалась, когда за Саммером закроется дверь, и подняла глаза к потолку.
– Умоляю, Господи, – прошептала она, утирая слезы, – умоляю, помоги мне стать достойной такого мужа и пусть он полюбит Лоринга.
Рука болела, усталость, казалось, нескоро даст возможность встать с постели, однако она была почти уверена, что наступающий день будет прекрасным.
Напряжение возникло, когда они сели в карету и двинулись в путь на юг. Сильные эмоции прошедшей ночи улеглись, оба размышляли о том, что едва не потеряли то, чего желали больше всего в жизни.
– Аврелиан все решил, с телом Гая Бернара сделают необходимое. Никакого расследования не будет.
Проснувшись утром, Шейборн осознал, что не испытывает и толики сожаления из-за убийства француза. Как иначе он мог поступить с человеком, метнувшим нож в Селесту? Они больше никогда его не увидят, им ничего не грозит, и этот факт вызвал перемены в облике Селесты, она выглядела спокойной, но все же чем-то озабоченной.
Он мечтал опять услышать от нее признание в любви. Обнять, поцеловать, и, возможно, тогда ему удастся понять магию их отношений, почему даже после многих лет и месяцев разлуки их влекло друг к другу. Селеста готова была отдать жизнь за его спасение в Нанте, это красноречивее слов и признаний.
– Куда ты пошла, когда покинула Париж?
– В Кале. Город достаточно большой, чтобы в нем затеряться, но не настолько, чтобы раствориться и забыть, кто ты есть.
Причины ее задумчивости и отстраненности были ему непонятны. И почему она не уехала в Италию, где можно жить в покое и наслаждаться теплом и красотой местности? К тому же у ее друзей там хорошие связи. Благодать она променяла на промозглый и холодный Па-де-Кале. Так может поступить человек, лишившийся здравого смысла, на нее это не похоже. В чем же дело?
Селеста нетерпеливо ерзала на сиденье, теребила пальцами ткань потертых брюк. Она настояла и надела сверху плащ, никакие уговоры не помогли ее разубедить. Привычка скрываться? Не надо было внимательно присматриваться, чтобы заметить ее противоречивое состояние – взволнованная и в то же время уверенная. Шейборн привык читать людей по лицам.