Началось то, чего она боялась, но бой надо выдержать, ей нужна крыша над головой.
– Мне некуда больше идти.
– Твоя мама сказала мне то же самое, когда вернулась домой из Франции, известно, что из этого вышло. Ничего хорошего. У нее помутился разум. Не уверена, что я еще раз смогу пережить подобное.
– У меня есть ребенок. – Каждое сказанное слово возымело эффект разорвавшейся бомбы.
– А отец?
Селеста покачала головой, не желая подставлять Саммера под огонь. Сжав рукой край стола с такой силой, что побелели пальцы, леди Фолкнер встала.
– Сколько ему?
– Почти пять месяцев. Я назвала его Лоринг.
Острый взгляд пронзил Селесту.
– Это мальчик и он здесь?
– Спит наверху. – Во рту пересохло так, что она с трудом произносила слова.
– Ясно.
Миледи сделала знак слуге и вышла, не сказав ни слова.
На следующее утро Селесту вновь пригласили для разговора с леди Фолкнер, но на этот раз просили принести ребенка. Она сменила ему пеленку, поправила волосики и умыла личико. «Не надо забывать следить за лицом», – подумала она, глядя на выражение служанки, которая пришла их проводить.
Бабушка принимала их лежа в постели, чем очень удивила Селесту. Дождавшись, когда за прислугой закроется дверь, она произнесла:
– Сегодня я чувствую себя уставшей, Селеста. Подобное случается в последнее время все чаще.
– Мне жаль. Надеюсь, скоро вам станет лучше.
– Можно мне его подержать? – Взгляд дамы остановился на Лоринге.
– Конечно. – Она положила сына ей на колени, надеясь, что малыш не заплачет. Бабушка всегда была женщиной суровой. Однако при первом взгляде на правнука лицо ее разгладилось и просветлело.
– Он красавец.
– Я тоже так думаю.
– И упитанный. – Она поднесла палец, и Лоринг сразу схватил его и сжал. – О, я уже забыла, что они так делают. И этот чудесный запах. – Она глубоко вдохнула. – Как я могла забыть? Лоринг. Имя тебе подходит. – Она произнесла имя ребенка на французский манер. – У него есть другие имена?
Селеста покачала головой. Она записала ребенка в мэрии Кале и не решилась поставить «Шейборн», сын стал «Фурнье».
– Ты очаровательный малыш, Лоринг. Где ты спишь, мой милый?
– Со мной. – Так было с момента его рождения.
– На чердаке есть колыбелька Мэри Элизабет. Или она тебя не устраивает?
Имя матери она слышала впервые за долгое время.
– Устраивает, Grandmère.
– Тогда прикажу, чтобы ее немедленно принесли.
Лоринг, не отрываясь, смотрел на прабабушку, и глаза его светились золотом.
– У него глаза отца, верно?
– Верно.
– И все же в нем есть кое-что от Фолкнеров, я плохо помню, в этом доме давно не рождались дети.