– Ну что ты, не стоит, – махнул рукой Пипин, – засмурщать нас, что ли, хочешь.
– Засмущать, – машинально поправил я, осматривая новое строение. Внешне дом выглядел, как и два других. Даже размеры были похожи несмотря на то, что этот предназначался только мне одному. А все из-за того, что спальня в доме отгорожена, а большая часть пространства представляет собой условный «зал совета» – задел на будущее.
Вообще, с тех пор как я оказался в «стае», я хотел себе отдельное жилье, но не считал уместным объявлять об этом во всеуслышание. Поэтому, когда Люсиль заявила, что «нам нужно построить дом для Эйна», в душе я ликовал.
– Так что сможешь сейчас хорошенько выспаться, и никто тебе не будет мешать, – добродушно улыбаясь, проговорила моя бессменная помощница. – Иди в дом, я принесу тебе еды и воды.
– Спасибо, Люси, но я хотел бы хоть недолго посидеть со всеми вами.
Ранний завтрак прошел мирно. Я убедился, что рыгизы могут есть жареное мясо, но я понял, что оно нравится им гораздо меньше, чем нам.
Меня хватило буквально минут на двадцать. Как только в желудке оказалась горячая еда и вода, силы окончательно покинули меня. Глаза начали слипаться и, извинившись перед ребятами, я направился в свой новый дом, где и растянулся на теплой оленьей шкуре.
Уснул мгновенно.
Я спал без задних ног. Ни снов, ни каких-либо пробуждений. Ничего. Просто вырубился и все. Даже теплую энергию, вливаемую в меня, я почувствовал, лишь когда просыпался.
– Ум… Эйн? – сонно проурчала Люси мне на ухо.
– Привет, – отозвался я. – Спасибо, что поделилась со мной маной.
Хоть я и был благодарен девушке, чувствовал легкий дискомфорт. Она бесцеремонно пришла ко мне в спальню, улеглась рядом со мной и заснула на моей постели. Да, она все это сделала в «медицинских» целях, но… Черт возьми, как-то некрасиво пользоваться добротой девушки, после того как я ее отверг. Хотя судя по довольному лицу Люси, никакого дискомфорта она не испытывает и выглядит вполне счастливой.
Стало быть, это только мои страдания. Интересно, с чего бы? Раньше, когда Люси передавала мне свою ману во сне, я подобного не испытывал.
Потому что не воспринимал себя таким же, как мои товарищи? Мое подсознание будто бы возвело тонкую невидимую стену, отделявшую меня от других монстров. Я понимал, что я доппель, я видел все преимущества своего нового тела, я очень благосклонно и исключительно положительно относился к Люсиль и другим монстрам, но… Подсознательно отделял себя от них. Поэтому признание Люси застало меня врасплох.
Потому что где-то в глубине меня живет этот проклятый страх инаковости. Он сидит настолько глубоко, что даже я сам его обычно не замечаю. И тем не менее он создает пусть и тонкую, но стену.