– Надеюсь, вы любите сэндвичи с ветчиной и сыром?
Неожиданно Джейк испытал благодарность.
– Обожаю сэндвичи с ветчиной и сыром, – ответил он.
Моника просияла, как рождественская елка; глаза ее сверкнули, и она широко улыбнулась.
– В чью машину сядем?
– Вы привезли обед, поэтому столовую обеспечу я.
Джейк подхватил корзинку, взял Монику за руку и повел за угол, где стояло несколько шезлонгов и козлы, накрытые листами фанеры. Поставил корзинку на середину фанерного листа и придвинул стулья.
– Здесь, конечно, не отель «Риц», но…
– Но для пикника замечательно подходит! – поддержала Моника, открывая корзинку.
Первым делом она достала скатерть в красную и белую клетку. Они вместе расстелили ее на фанере. Джейк преисполнился теплотой. Какая она молодец, что приехала!
Шум стройки затих: рабочие тоже разошлись на обеденный перерыв. Пока они с Моникой ели, она расспрашивала его о проекте.
– Что здесь будет?
– На первом этаже продуктовый магазин. Застройщики хотят привлечь сюда больше жителей, а новым жителям где-то надо покупать продукты. – А на остальных этажах? – Поверх его плеча она посмотрела на остов будущего высотного здания.
– На пятнадцати этажах будут разные офисы; наверху – квартиры на продажу.
– Не уверена, что мне хотелось бы жить так высоко, – призналась Моника.
– Боитесь высоты? – спросил он.
– Да, наверное… А что?
– Нет места лучше, чтобы смотреть на звезды, чем с балок на верхних этажах. Мы с Сюзанной часто забирались наверх и смотрели на звезды. Я как раз подумал: может, когда-нибудь, когда нам уже не нужно будет ни за кем следить, вам было бы интересно немного посмотреть со мной на звезды?
Моника решительно тряхнула головой:
– Я согласна.
– Непременно посмотрим на звезды… и скоро. – С тех пор как погибла Сюзанна, Джейк ни разу не поднимался на верхние этажи недостроенных зданий. Ему не хотелось смотреть на звезды в одиночестве в таком месте, где его будут осаждать воспоминания о сестре.
С Моникой он почему-то не чувствовал себя подавленным. Что-то в ее характере наполняло его необъяснимым оптимизмом. Она словно напоминала ему, что в жизни еще остались смех, радость и счастье. Конечно, по большому счету все это не важно. Он, пожалуй, мог бы до безумия влюбиться в нее, но не имеет права прислушиваться к своим чувствам. Во всяком случае, если она узнает, какую роль он сыграл в убийстве сестры, то посмотрит на него с отвращением. В тот роковой вечер он принял решение, за которое будет ненавидеть себя до конца своих дней.
– Что вы думаете о собаках? – Ее вопрос мигом вывел его из мрачных мыслей.