– Книга привела меня к моей бабушке Зельде, а я думала, что она умерла. И я узнала, что Томас Сторм не был моим родным отцом, а сестра это знала. Все в моей семье мне лгали, так я считаю. – Она как будто съежилась, пока говорила.
Сигфрид не сразу ответил. Он смотрел на машинку, потом пожал плечом.
– Это не значит, что они вас не любили.
Это была его самая длинная речь за все время, и в ответ что-то шевельнулось у Марты в груди.
– Да, наверное. – Он кивнул. Марта поправила на себе халат. – Я там в море подумала о «Пегасе». Спасибо, что вы меня спасли.
Сигфрид сидел, не шевелясь, лицо его ничего не выражало. Он откашлялся и встал. Подошел к полке, взял фотографию и протянул ей.
Перед своим катером «Пегас» стояли в ряд восемь рыбаков. Внизу снимка – надпись рукой: 1964.
– За год до несчастья, – прошептала Марта. Она вгляделась в лица молодых людей и остановила взгляд на крайнем справа. У него были темная шевелюра и пронзительный взгляд. Шапка натянута почти до бровей.
– Вы? – спросила она.
Сигфрид кивнул. Он взял у нее снимок и показал на человека, стоящего рядом с ним.
– Дэниел, – сказал он.
Марта заморгала, глядя на отца.
Волосы встрепаны, улыбка во весь рот. Молодой, коренастый. Очень молодой. По щеке у нее скатилась слеза, и возникло бессмысленное желание – чтобы он гордился ею.
Когда она посмотрела на Сигфрида, он отвел взгляд. Глаза у него тоже были влажные.
– Вы про него знали, да? – спросила Марта. – Что они с моей мамой… И про меня тоже?
Он кивнул:
– Я пытался его спасти… – Сигфрид покачал головой и ущипнул себя за переносицу. – Не смог.
Марта пыталась осмыслить его слова – представить себе происходившее. Она осторожно коснулась его руки.
– Шторм был такой сильный, он утопил и катер, и экипаж. Вы ничего не могли сделать. Я знаю силу моря, вы меня спасли из него, – сказала она.
Она подумала о том, как Сигфрид пошел за ней из библиотеки после того, как она там сорвалась. Вспомнила, как перед ее домом появилась магазинная тележка и в ней ее заколка для волос. Другие маленькие любезности, которые он ей оказывал на протяжении многих лет, – она их даже не замечала. Это были не те глубокие изъявления благодарности, каких она ждала от людей. Тогда они ее не согревали.
А сейчас было по-другому.
Сигфрид поставил фотографию на полку.
Марта вдруг почувствовала озноб и запахнула халат потуже.
– Когда я была помоложе, любила рассказывать разные истории. Это как-то примиряло с жизнью. Вы тоже поэтому пишете?
Она подождала ответа, но его не было.
Почувствовав, что разговор исчерпан, она шагнула к лестнице. Взялась за перила – и вдруг на нее навалилась усталость.